ПОБЕДА НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ
ВОСТОЧНАЯ АЗИЯ И ОГРОМНЫЙ БАССЕЙН ТИХОГО ОКЕАНА в XX веке не раз были ареной больших и малых войн и военных конфликтов. Здесь сталкивались важные стратегические и экономические интересы крупных держав: Японии, США, Англии, Китая, России.
В первые десятилетия XX века в роли зачинщика агрессивных действий выступала милитаристская Япония, правящие круги которой вынашивали планы завоевания мирового господства. Истинные вдохновители агрессивных действий - набиравшие силу крупные монополии «Мицубиси», «Ясуда», «Мицуи», «Сумитома» - стремились к переделу мира в пользу Японии.
Немного истории
Эти их алчные устремления для обмана народов прикрывались разного рода идеологическими и геополитическими мотивами: «божественное призвание племени Ямато быть вождем азиатских народов против господства белых рас», «потребности национального роста и жизненного пространства», «создание сферы взаимного процветания народов». Лжеученые объявили Японию первым в истории человечества государством.
В материалах Токийского международного трибунала, судившего японских военных преступников (1946 г.), содержатся документальные доказательства, изобличающие правящие круги Японии в неспровоцированных, преднамеренных агрессивных действиях, квалифицированных как «заговор против мира». Одним из таких документов, под номером 169, является меморандум премьер-министра Японии генерала Г. Танака, когда-то совершенно секретный, доложенный императору Хирохито 7 июля 1927 г., в котором изложена программа-максимум экспансий Японии на XX век. С циничной откровенностью в меморандуме утверждается: «Япония не сможет устранить затруднения в Восточной Азии, если не будет проводить политику «железа и крови», «…Для того, чтобы завоевать мир, мы должны сначала завоевать Китай… Имея в своем распоряжении ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, Архипелага, Малой Азии, Центральной Азии и даже Европы. Но захват в свои руки контроля над Маньчжурией и Монголией является первым шагом».
Не были обойдены в меморандуме США и Советский Союз. «В программу нашего национального роста, – говорится в меморандуме, – входит, по-видимому, необходимость вновь скрестить наши мечи с Россией на полях Маньчжурии…»
Через два года Г. Танака ушел в отставку, но, как показали последующие события, разные правительства Японии с удивительной последовательностью осуществляли этот план, считая его «позитивной политикой Танака». Что касается агрессивных устремлений против Советского Союза, то в 1930-1940-х годах он был конкретизирован в планах под кодовыми названиями «Оцу» и «Кантокуэн», достоверные копии которых, переданные знаменитым советским разведчиком Р. Зорге, со справками нашего Генерального штаба были представлены Токийскому международному трибуналу.
Их оригиналы были сожжены японскими генштабистами в августе 1945 года. Это были планы нападения на СССР с Маньчжурского плацдарма с целью захвата территорий Дальнего Востока и Сибири «вплоть до Урала», что было согласовано с гитлеровской Германией, сообщницей Японии по агрессивной антисоветской политике. К тому же их объединял пресловутый антикоминтерновский пакт, заключенный между Германией, Италией и Японией накануне Второй мировой войны.
На этом фоне не трудно понять, почему российско-японские, а затем и советско-японские отношения в первой половине XX века складывались, мягко говоря, не лучшим образом.
…27 января 1904 г. боевые корабли Японии совершили внезапное нападение на русские корабли, находившиеся на рейде у военно-морской базы Порт-Артур, и начали высадку десанта сухопутных войск, что послужило началом русско-японской войны, продолжавшейся до августа 1905 года. Несмотря на героические подвиги русских солдат, матросов и офицеров, Россия проиграла эту непопулярную в народе войну и лишилась Южной части Сахалина, Курильских островов и арендных прав на Порт-Артур. Это унизительное поражение до 1945 года лежало тяжелым пятном в сознании нашего народа.
В период Гражданской войны 1918-1922 гг. в России японская военщина, вместе с интервентами из других государств, вторглась на нашу территорию на Дальнем Востоке и в Сибири, имея целью их отторжение и ликвидацию Советской власти. Но была разбита Красной Армией.
В 1930-х годах Япония, захватив Маньчжурию и создав здесь мощный военный плацдарм для запланированной войны против СССР, совершила на наших дальневосточных границах множество военных провокаций. Наиболее крупные из них – у озера Хасан (1938 г.) и на границе дружественной нам Монгольской Народной Республики (МНР) – у Халхин-Гола (1939 г.).
В годы Второй мировой войны Япония была союзником гитлеровской Германии, вела войну против наших союзников по антигитлеровской коалиции (с США и Англией). Несмотря на заключенный ею договор о нейтралитете с СССР, грубо нарушала этот договор, совершала множество провокаций и нападений на наших пограничников, держала в полной боевой готовности в Маньчжурии миллионную Квантунскую армию. Японские военные корабли нападали на наши торговые суда, захватывали или топили их. Это вынуждало советское правительство держать на Дальнем Востоке значительные боевые силы (до 40 дивизий), столь необходимые для отражения немецко-фашистского нашествия.
Грозовой август сорок пятого
После капитуляции фашистской Германии в Европе настала пора потушить все еще полыхающий очаг войны на Востоке и этим ускорить окончание Второй мировой войны. Япония, оказавшаяся к началу 1945 года в полной международной изоляции, отказалась сложить оружие и продолжала войну против наших союзников в бассейне Тихого океана. У нее были в тот период еще значительные вооруженные силы – 7 млн чел., на вооружении которых имелось 10 тыс. самолетов, 500 боевых кораблей. Численность Квантунской армии была удвоена, она насчитывала 1,3 млн солдат и офицеров (вместе с войсками Маньчжоу-Го, монгольского князя Де Вана и Суйюаньской армейской группой), имевших на вооружении 6,5 тыс. орудий, 1,2 тыс. танков, 2 тыс. самолетов, 22 укрепленных района в Маньчжурии, Корее, на Южном Сахалине и Курильских островах, в том числе 17 – на границе с СССР и МНР. К тому же Япония готовилась к применению бактериологического оружия.
Советский Союз еще в сентябре 1943 года на Тегеранской конференции глав трех государств (СССР, США, Англия) по настоятельной просьбе президента США Ф. Рузвельта дал согласие вступить в войну против Японии. Затем это согласие было подтверждено на Ялтинской и Потсдамской конференциях (1945 г.) с уточнением сроков – через два-три месяца после капитуляции Германии.
Насколько серьезно руководство нашей страны относилось к выполнению своих обязательств и основательной подготовке завершающей операции Великой Отечественной войны и Второй мировой войны в целом свидетельствуют, например, такие факты. Верховный Главнокомандующий И. Сталин в конце августа 1944 года, после успешного завершения грандиозной Белорусской операции, пригласил к себе начальника Генерального штаба Маршала Советского Союза А. Василевского и сказал ему: «Вам будет поручено командовать войсками на Дальнем Востоке». Более того, он поручил ему определиться, какие части и соединения действующих против Германии армий с учетом их боевого опыта и особенностей Дальневосточного театра военных действий целесообразно подготовить для переброски на Дальний Восток.
В феврале 1945 года Генеральный штаб приступил к разработке плана Маньчжурской стратегической наступательной операции, а уже в мае началась переброска 40 дивизий разных родов войск с их вооружением и боевой техникой в Приморье и Забайкалье. Также заблаговременно было определено, кто персонально будет командовать фронтами и армиями, возглавлять их штабы и политорганы.
8 августа 1945 г. Советский Союз объявил войну Японии, а Верховное Главнокомандование отдало нашим войскам приказ начать 9 августа боевые действия в соответствии с планом Маньчжурской стратегической операции. Ее замысел заключался в том, чтобы одновременными ударами с запада (из районов МНР), севера (из Приамурья) и востока (из Приморья) прорвать мощную оборону противника, выйти на равнину в центре и на юге Маньчжурии, окружить главную группировку Квантунской армии, расчленить и уничтожить ее по частям.
Для осуществления этой операции Вооруженные Силы СССР на Дальнем Востоке располагали всем необходимым. Здесь было сосредоточено 11 общевойсковых армий, две оперативные группы, танковая армия, три воздушные армии, три армии противовоздушной обороны, четыре отдельных авиационных корпуса, пограничные отряды войск Народного комиссариата внутренних дел, силы Тихоокеанского флота и Амурской флотилии. Общая численность группировки составляла 1,7 млн чел., на ее вооружении имелось около 30 тыс. орудий и минометов, 5,3 тыс. танков и самоходных артиллерийских установок, 5,2 тыс. самолетов. От МНР – четыре кавалерийские дивизии и мотопехотная бригада. С 11 августа вступила в боевые действия севернее Пекина 8-я Народно-освободительная армия Китая.
С учетом особенностей театра военных действий и для удобства управления эти силы были объединены в три фронта: Забайкальский (командующий – Маршал Советского Союза Р. Малиновский), 1-й и 2-й Дальневосточные (командующие – Маршал Советского Союза К. Мерецков, генерал армии М. Пуркаев). Общее руководство войсками и силами флота осуществлялось Главным командованием под руководством Маршала Советского Союза А. Василевского. Координацию операций флота с сухопутными войсками осуществлял главком ВМФ адмирал флота Н. Кузнецов, а авиации – главком ВВС главный маршал авиации А. Новиков.
Важная особенность операции состояла в том, что ее осуществление совпало с сезоном проливных дождей, тихоокеанских муссонов, что затрудняло продвижение войск. Большие трудности создавало наличие на территории противника горно-лесистой местности, горного хребта Большого Хингана, безводных пустынь на западе Маньчжурии. К тому же средняя температура воздуха превышала +30°С.
В отличие от классических операций на советско-германском фронте, где большому наступлению предшествовала мощная и длительная артиллерийская и авиационная подготовка, здесь наши опытнейшие полководцы сочли целесообразным этого не делать, чтобы усилить фактор внезапности, не дать противнику времени для переброски своих войск к направлениям наших главных ударов. Наступление началось в ночь с 8 на 9 августа силами специально созданных штурмовых отрядов для блокирования или уничтожения долговременных фортификационных сооружений – дотов (их насчитывалось более 4 тыс.). А затем одновременно вступали в бой первые эшелоны главных сил всех фронтов. И это оказалось весьма эффективным.
Уже в первую неделю были прорваны сооружения всех 17 укрепленных районов противника, наши войска неудержимой лавиной устремились на равнинные просторы Маньчжурии, продвинулись с запада на 600-800 км, с востока на 150-250 км. Главные силы Квантунской армии были зажаты в железные тиски, отрезаны пути их отступления на юге, они расчленялись и уничтожались по частям. Японское командование потеряло управление войсками, было лишено возможности маневрирования. А вскоре началась частичная, а затем и общая сдача в плен войск противника.
Это не значит, что все шло легко и гладко. Сопротивление противника было повсеместно упорным. К тому же многие его части и соединения даже после согласия императора Японии (середина августа) на капитуляцию, не зная общей обстановки, потеряв связь со штабом Квантунской армии, продолжали вести бой. Особенно сильное сопротивление было оказано войскам 1-го Дальневосточного фронта. Лишь в двадцатых числах августа завершилось пленение и разоружение войск противника. В плену оказалось свыше 600 тыс. солдат и офицеров Квантунской армии (в их числе 148 генералов), ее потери убитыми составили 84 тыс. чел., наши войска потеряли убитыми 12 тыс. чел.
Одновременно с боями в Маньчжурии были высажены морские десанты для освобождения Южного Сахалина и Курильских островов. Частью сил 1-го Дальневосточного фронта (25-я армия) и Тихоокеанского флота к концу августа была освобождена Северная Корея.
Смелым и оригинальным решением нашего командования была организация выброса воздушных десантов на аэродромы Харбина, Мукдена (Шэньяна), Чаньчуня, Гирина (Цзилиня), Порт-Артура и Дальнего (ныне - Далянь. - Ред.) в ближайший тыл Квантунской армии. Это ошеломляло противника, вынуждало сдаваться в плен еще до прихода сюда наших наступающих дивизий. 19 августа на Мукденском аэродроме был пленен десантниками император Маньчжурии Генри Пу И, собиравшийся, как потом оказалось вопреки его желанию, улететь в Японию.
Боевые действия Советских Вооруженных Сил на Дальнем Востоке были кратковременными, но по своему размаху, силе нанесенных противнику ударов и их конечным результатам составляют один из важнейших периодов Великой Отечественной войны и Второй мировой войны в целом. Неизвестно, сколько бы еще продолжалась эта война, каких жертв она потребовала бы от народов, наших союзников и самой Японии, если бы Красная Армия молниеносным ударом не сокрушила самую сильную группировку японских сухопутных войск - Квантунскую армию.
С разгромом Квантунской армии и потерей своей военно-экономической базы на континенте - Маньчжурии и Кореи - Япония лишилась реальных сил и возможностей для продолжения войны.
Зачем же искажать правду?
Трудно переоценить всемирно-историческое значение победы над Японией в 1945 году, хотя такие попытки умаления и даже отрицания этого продолжаются все послевоенные годы. Затушен пожар мировой войны, народы Азии были освобождены от многолетнего господства японских милитаристов в этом обширном регионе, получили независимость и возможность самостоятельно решать свои судьбы, как это видно на примере Китая, Кореи, Вьетнама, других стран, включая и саму Японию. Особо следует отметить заслуги китайского народа, его Народно-освободительной армии, которые в течение многих лет вели тяжелую борьбу с японскими захватчиками.
Советский Союз выполнил свои международные обязательства и укрепил свою безопасность на Дальнем Востоке, возвратил исконно принадлежащие ему Южный Сахалин, Курильские острова. Было смыто пятно национального унижения после поражения в русско-японской войне 1904-1905 гг.
Нас, участников войны с Японией, да и не только нас, огорчают и возмущают участившиеся в последние годы грубые фальсификации значения вступления СССР в войну с Японией в августе 1945 года и его итогов. Так, тележурналист канала «Культура» В. Архангельский, являющийся к тому же президентом мало кому известного русско-японского фонда «Покаяние», выступил в «Новой газете» (№ 57, 2004 г.) с утверждением: «…Мы, например, до сих пор мало знаем о том, что происходило после гитлеровской капитуляции на восточных границах нашей страны, когда СССР в августе 1945 года начал военные действия против Японии». И хотя «МЫ» (кто это?) «мало знаем», но надо покаяться России перед Японией, явившейся вдруг миру безвинной жертвой. Автор считает, что россиянам старшего поколения есть за что с благодарностью вспоминать Японию, например, за то, что она, якобы, выступила спасительницей России, не совершив на нас нападение в тяжелый период битвы под Москвой, дала возможность отправить сюда с Дальнего Востока несколько боеспособных дивизий. (Это – правда, но «усеченная»: под Москвой под командованием генерала армии Г. Жукова сражалось более 100 дивизий, в том числе 13 – дальневосточных.) На этом основании автор статьи обращается к Президенту и Парламенту Российской Федерации с предложением пересмотреть в законодательном порядке политический и морально-юридический статус этой войны, назвать вещи своими именами – совершен прямой акт агрессии. (?!)
«Мало знаем…» и все же это надо сделать. Более того, утверждается: «…Войны как таковой не было… Не было и победы, поэтому не может быть и праздника победы над Японией», хотя он сам все же знает, что Квантунская армия потеряла убитыми 84 тыс. солдат и офицеров. А как же это произошло, если «войны не было»?!
Депутатов нашей Государственной Думы нельзя подозревать в незнании всех совокупных фактов, относящихся к нашей войне с Японией. Но и они пошли на поводу подобных умозаключений. При утверждении Перечня знаменательных дат и событий отечественной истории дата 3 сентября 1945 г. почему-то была исключена из него. Сыграли, очевидно, свою роль сиюминутные соображения «не обижать японцев, укреплять с ними добрососедские отношения». А вот сами японцы не боятся «обижать» наш народ, ежегодно широко отмечая эту дату как «День северных территорий», требуя возвращения им некоторых (пока некоторых!) Курильских островов.
Аргументированную оценку несостоятельности фальсификаций, относящихся к войне с Японией, как и других событий Великой Отечественной войны, дал видный военный теоретик и историк, президент Академии военных наук генерал армии М. Гареев в недавно вышедшем научном труде «Сражения на военно-историческом фронте» (М.: АНО Инф.-издательский центр «Инсан», 2008. – 896 с. с илл.). Как ученый и участник этой войны Махмут Ахметович считает ошибочным упомянутое решение Государственной Думы РФ. Речь идет не о празднике, а о восстановлении исторической правды, которую нельзя фальсифицировать. Эта его позиция заслуживает серьезного внимания и поддержки.
Что касается наших добрососедских отношений с Японией, то Президент и Правительство РФ, не поступаясь национальными интересами, делают все возможное, чтобы эти отношения развивались и укреплялись на благо обоих народов.