Закрытое письмо корреспондента газеты «Труд» по Грузинской ССР С.Статникова главному редактору
Б.С.Буркову о событиях в Тбилиси 5—11 марта 1956 г.
12 марта 1956 г.
Главному редактору газеты «Труд» тов. Буркову
Посылаю Вам копии двух документов: Обращение ЦК КП Грузии ЦК ЛКСМ Грузии и приказ начальника Тбилисского гарнизона. И обращение, и приказ передавались по радио (днем и ночью) с 9 марта по 10 марта — 24.00, через каждые 15—20 минут на грузинском и русском языках. Уже с утра 10 марта по городу расклеен был приказ.
Само содержание этих документов наводит на серьезные размышления!
Так, что же случилось в столице Грузии?
Почему в течение двух дней понадобилось, с помощью мощных репродукторов, передавать Обращение к жителям Тбилиси?
Почему понадобился Приказ об учреждении военного патрулирования?
На эти вопросы постараюсь ответить подробнее, т.е. в закрытой информации изложить о тех событиях, очевидцем которых лично был сам или узнал из достоверных источников (рассказы очевидцев, коммунистов, работников печати).
Чтобы быть более последовательным, развитие событий изложу в в хронологическом порядке.
Итак, 5 марта около 10 часов утра, я был у здания Дворца труда (шел к себе в коррпункт). Вдруг до моего слуха донеслись резкие, продолжительные гудки автомашин (автоинспекцией они запрещены), вскоре из-за угла показалась группа людей. Шли студенты (человек 120—150) без головных уборов. Процессия двигалась по середине улицы. Передний ряд нес портрет Сталина и несколько венков. Организаторы шествия поминутно обращались к остановившейся на тротуарах публике с призывом снимать головные уборы и почтить тем самым память Сталина. Поминутно кто-либо выскакивал из колонны и, подбежав к останавливающимся автомашинам, требовал от шоферов давать продолжительные гудки. В этот день прошло несколько таких процессий. Все они направлялись на площадь к монументу Сталина и возлагали венки.
На другой день повторилось то же самое, но более организованно. Выросло их число, в особенности к середине дня, когда заканчивались занятия в институтах. К портретам Сталина прибавились портреты Ленина, появились красные флаги с траурными лентами.
В этот день в ЦК партии в 4 часа дня состоялось совещание, на котором присутствовал и я. Сюда пригласили руководящих работников министерств, газет и журналов — 70-80 человек. Открывший совещание первый секретарь ЦК КП Грузии т. Мжаванадзе в своей краткой речи призвал присутствующих развернуть практическую работу по осуществлению решений XX съезда партии. Он сообщил, что нас ознакомят с Письмом ЦК КПСС «О культе личности». Извинившись, он ушел, оставив вместо себя секретаря ЦК т. Мчедлишвили.
После читки этого документа нам сообщили, что с его содержанием ознакомят всех коммунистов и комсомольцев. Вопросов никто не задавал, и совещание на этом закончилось.
7 марта студенты Государственного университета имени Сталина, сорвав лекции, с утра вышли на улицы города, Их поддержали студенты сельскохозяйственного института, Политехнического и некоторые другие (в Тбилиси 19 вузов). К студентам прибавились учащиеся грузинских школ. Надо здесь заметить, что группы студентов насильно выводили учеников, срывали занятия, угрожали директорам, что поломают стекла, изобьют их. Вся эта масса, никем не задерживаемая, шла по главной магистрали города — проспекту Руставели — к площади имени Ленина. Примерно в 11 часов утра у Дома Правительства, под продолжительные гудки автомашин и автобусов, хором выкрикивали: «Дидеба дид Сталине», «Дидеба беладс Сталине» («Слава великому Сталину», «Слава вождю Сталину»). Затем они двинулись к площади имени Ленина. Здесь опять остановились у здания горсовета. Несколько человек продекламировали стихи о Сталине, хор исполнил песни, славящие Сталина.
8 марта количество шествий росло. Появились грузовые машины, заполненные людьми. С флагами и портретами Ленина и Сталина они разъезжали по городу и кричали «Ленин—Сталин», «Слава Сталину» и т.д. Конечно, автомашин им никто не выделял, а это делалось очень просто: едущую пустую автомашину толпа останавливала, люди влезали в кузов и под угрозой избиения (если водитель не грузин), или, действуя на грузинские патриотические чувства, они заставляли возить себя по городу. Был и такой случай, когда один из водителей отказался ехать, это произошло на мосту имени Сталина, то хулиганы вытащили его из кабинки и сбросили с моста в Куру. Было несколько случаев избиения непослушных шоферов.
В этот день атмосфера уже накалилась. Примерно в 3 часа дня я был в гуще этой толпы на площади имени Ленина. Некоторые дезорганизаторы и провокаторы, взобравшись на трибуну, обратились к собравшимся уже с предложениями. Например, когда один крикнул: «Почему в городе нет траурных флагов? Почему на фасаде горсовета не вывешено имеющееся у него панно с изображением Маркса—Энгельса—Ленина—Сталина?» И затем спросили: «Кто за то, чтобы вывесить, поднимите руки!» В толпе поднялся гул одобрения и крики: «Мы требуем немедленно вывесить портреты». Группа в несколько десятков человек устремилась в Тбилгорсовет. Они разыскали коменданта, нашли это панно и с крыши, под восторженный гул толпы, спустили его над зданием. Как же реагировали работники милиции? Никак. Все, что делалось, в эти дни, связывалось с именем сына грузинского народа — Сталина-Джугашвили — эта фамилия часто упоминалась, чтобы подчеркнуть свои чувства.
Затем с трибуны крикнули, показывая на здание штаба Закавказского военного округа: «Грузины! Если хотите, чтобы был вывешен портрет Ленина—Сталина, то идите и требуйте!» Этого было достаточно и толпа хлынула к штабу. Охрана вовремя успела закрыть железные ворота. Тогда они стали ломиться, стучать и кричать. Несколько человек, под одобрительный гвалт зевак, взобрались по трубе на балкон и вывесили два траурных флага. Толпа около часа горланила перед Штабом. Затем, видимо, дано было указание, солдаты спустили над зданием большое полотно с изображением Ленина и Сталина.
А в это время с трибуны неслись все новые и новые «требования»: город одеть в траур, установить микрофоны и репродукторы, предложить поэтам и писателям выступить перед грузинским народом. Более того, предложили привезти гостившего в этот день маршала Чжу Дэ (причем, немедленно снаряжена была делегация). Как потом сообщили с трибуны, они, мол, говорили с ним, но по болезни он приехать не смог. К вечеру на площади имени Ленина и у монумента микрофоны были установлены. Тысячная толпа стала ясно слышать выступления. Провокаторы, овладев трибуной, стали еще больше разжигать людей националистическими и антисоветскими речами. События развивали так, как этого хотели вражеские элементы.
Фамилии выступающих, как правило, не назывались, или объявлялись вымышленные. И вот, не стесняясь в выражениях, «ораторы» произносили «зажигательные» речи, содержание которых в основном носило шовинистический или антисоветский характер. Приведу несколько примеров, слышанных иною.
Один из выступавших (на площади имени Ленина) свою длинную речь построил из перечислении заслуг Сталина и, резюмируя, заявил, что со смертью Сталина все то, что было достигнуто, уже погибает, страна, и в первую очередь Грузия, погибнет. Затем, выхватив из кармана партбилет, призвал бороться за дело Сталина, а если надо, отдать и свою жизнь. Потрясая в воздухе партбилетом, крикнул: «Кто клянется, поднимите!». В воздухе мелькнуло несколько партбилетов и десятки комсомольских. Они закричали: «Клянемся, клянемся!».
Стоящие около меня милицейские работники выразили свое возмущение, а некоторые улыбались. Никто и шагу не сделал к трибуне, чтобы проверить провокатора (возможно, у него был похищенный партбилет). Однако посеянное семя провокации породило контрреволюционные всходы. Буквально, уже следующий.оратор стал выражаться еще грубее и прямее. Огромный детина с тарзаньей прической, назвал себя студентом, стал размахивать кулаками и после ряда выпадов против руководства партии и правительства, вспомнив историю борьбы грузин против иноземных врагов, закончил следующими словами:
«Тому, кто решил запятнать светлую память Сталина, грузинский народ не простит. Не допустим критики Сталина — нашего вождя. Ревизия Сталина, есть ревизия марксизма, они (7)1 поплатятся кровью за Сталина».
Этот «оратор» награжден был долгими аплодисментами. И это происходило на центральной площади столицы Грузии!
Пресечь эти безобразия никто не попытался. Вдруг неподалеку образовалась свалка, послышались крики о помощи. Оказалось, что группа хулиганов избивала человека за то, что он вслух выразил свое возмущение. Милиционеры еле вырвали жертву.
У микрофона продолжались выступления. Вдруг раздается голос на русском языке. Лица говорившего не разобрал, т.к. в это время находился далеко. Но то, что говоривший был не русский, выдавал грузинский акцент. Здесь должен оговориться, приходилось соблюдать осторожность — записей не делал, старался запомнить. В этот день, когда какой-то фотограф навел аппарат на трибуну, то его избили, изломали аппарат.
Выступление этого типа (он читал) передаю на память.
«Я студент Московского института (какого, не назвал) и хочу вам передать от имени всех студентов Москвы горячий привет и сообщить, что они крепко жмут ваши руки и просят продолжить начатое дело. Мы обещаем (в этом месте он особенно повысил тон) оказать поддержку. Так же, как и грузинский народ, мы возмущаемся письмом ЦК, направленным против вождя Сталина. Оно написано для того, чтобы нарушить дружбу народов, посеять раздор, повернуть историю назад. Никто не позволит охаивать заслуги великого Сталина — вождя мирового пролетариата. Ревизировать марксизм могут только враги народа».
Какая-то женщина, чтобы сгустить краски, с трибуны выкрикнула: «Слышите, грузины! Нас поддерживают в Москве. Сейчас митинги проходят не только в Грузии, но и в Сталинграде, Ленинграде и в других городах. Будем бороться за дело Сталина, клянемся!».
Когда на руках подняли на трибуну молодого поэта Нонейшвили, поднялся гул одобрения, аплодисменты. Он прочел стихи, посвященные Сталину. Затем громко крикнул: «Я тоже с вами».
В этот день выступили и другие представители грузинской интеллигенции — поэты и писатели Абашидзе, Каладзе, Бобохидзе. Читали они стихи, написанные ко дню кончины Сталина.
Однако и это не удовлетворило толпу. В микрофоне раздался голос: «Мы требуем новых стихов о Сталине, выразите настроение этих исторических дней. Мы второй день ждем выступления поэта- академика, лауреата Сталинской премии Иосифа Гришашвили. Почему же не выступает? Когда Сталин был жив, Гришашвили получил большие деньги, а теперь не хочет вождя отблагодарить? Такому поэту грузинский народ не простит».
С трибуны выступал кто попало, лишь бы он выражал создавшееся провокаторами настроение. Даже нашелся священник, который благословил грузин на святое дело — защиту имени Сталина.
Говорят, что у монумента (усыпанного венками) «речи» произносились еще возмутительнее.
9 марта творилось что-то невообразимое. Фанатизм предельно накалился. На улицах бесновалась не только молодежь, но и взрослые. Большинство артелей были закрыты. Служащие мелких учреждений бросали работу и выходили на улицу. Были случаи невыхода на работу в некоторых предприятиях легкой и пищевой промышленности. Короче говоря, заметно нарушилась нормальная жизнь города. Вот почему ЦК партии (правда, с большим опозданием), выступил с обращением к жителям города.
С утра нарушилась работа транспорта — трамвая, автобусов и троллейбусов. Десятки грузовых автомашин, набитые людьми, разъезжали по городу с флагами и портретами. Они пели песни и кричали «Ленин-Сталин, слава Сталину!». На улицах города появились приспущенные флаги, на фасадах зданий портреты Ленина—Сталина. Накануне в редакции республиканских газет «Коммуниста» и «Заря Востока» ворвались неизвестные и пригрозили, что если не будут выпущены траурные номера, то разнесут здания редакции и типографии (после этого случая в обеих редакциях была установлена охрана).
9 марта газеты вышли с передовыми «Третья годовщина со дня смерти И.В.Сталина», помещено было фото: В.ИЛениин и И.В.Сталии в Горках (1922 г.). На первой странице сообщалось: «Сегодня, 9 марта, на предприятиях, в учреждениях и учебных заведениях республики в 1 час дня состоятся митинги, посвященные третьей годовщине со дня смерти И.В.Сталина».
На митинг я пошел на паровозовагоноремонтный завод имени Сталина — старейшее предприятие Грузии (бывшие главные ж.д. мастерские). Во дворе завода установлена была трибуна и большой портрет Сталина.
Митинг открыл председатель завкома профсоюза т. Дашнели. Первым выступил начальник завода т. Мацаберидзе. Свое выступление он построил в соответствии с передовой газеты «Заря Востока». Далее сообщил, что коллектив завода успешно борется за выполнение исторических решений XX съезда партии. План двух месяцев перевыполнен. Свое выступление т. Мацаберидзе закончил призывом работать еще успешнее.
Токарь-новатор, делегат XX съезда т. Чумбурдзе, старейший рабочий завода т. Автадзе, бригадир т. Тюрин, слесарь т. Беденашвили и другие заявили, что будут трудиться еще производительнее, а коллектив завода, носящий имя Сталина, будет идти в передовых шеренгах борцов за победу коммунизма.
Однако ни докладчик, ни выступающие ничего не сказали о том, что творится в городе, не осудили бесчестных людей — провокаторов. Считаю упущением, что на митинге никого не было из горкома и ЦК партии. Надо было выступить и разъяснить рабочим, что творимое в городе является провокацией.
Между тем, в других городах республики траурные дни прошли нормально. В Гори и Кутаиси состоялись городские митинги под руководством партийных организаций. После окончания митинга народ разошелся.
А в Тбилиси уже с утра митинговали. В 1 час дня на площади имени Ленина с краткой речью выступил первый секретарь ЦК КП Грузии тов. Мжаванадзе. В конце он заявил, что их «петиция» будет рассмотрена и они получат ответ. Люди стали расходиться, но когда тов. Мжаванадзе уехал, то какая-то провокаторша крикнула в толпу: «Остановитесь! Меня сегодня вызывали в МВД и взяли расписку, что я не буду выступать. Я спрашиваю вас, почему это делается?» И снова толпа остановилась.
Вечером большое скопление образовалось у монумента Сталина. Опять болтали всякую чушь. Говорят, что некий критик Бесо Жгенти произнес националистическую, антисоветскую речь. Была зачтена «петиция». Среди ряда пунктов провокационного документа фигурировало: не читать письмо «О культе личности», сменить правительство и т.д.
Особенно возмутительно вели себя сидящие в грузовиках (предусмотрительно номера машин были сняты). Молодчики разъезжали по улицам города, кричали: «Слава Сталину, кровь за Сталина!».
А некоторые, разъезжая в грузовиках и частных автомашинах, возгласы сопровождали выразительными жестами — потрясали в воздухе финками и ножами. При этом оскорбительно выражались в адрес партийных и советских руководителей.
И вот к 11 часам вечера (по тбилисскому времени) у здания Дома связи (он помещается в двухстах метрах от ЦК партии), произошло самое страшное, чего по ходу событий и нужно было ожидать.
Депо в том, что к этому времени ряд учреждений уже был взят под охрану. Так, усиленная охрана стояла у здания ЦК, Дома Правительства, Штаба, редакций газет и типографий.
В 23-45 мин. большая толпа людей (находившаяся у монумента) бросилась к Дому связи (расстояние небольшое, всего около 400 метров) с криком: «Забрать радиостанцию», «Забрать телеграф». Оказывается, до этого была послана группа в 10 человек для посылки какой- то телеграммы. Их впустили в здание и задержали (для выяснения личности), об этом стало известно толпе у монумента. По призыву провокаторов эта толпа и была послана спасать задержанных.
Путь к зданию, естественно, преградила охрана. Кто-то из задних рядов стал стрелять в автоматчиков, одному солдату всадили нож. Толпа наседала, пришлось отбиваться прикладами. Хулиганы все пустили в ход: кулаки, ножи, камни, пояса. В воздух дали предупредительные залпы. Выстрелы в упор повторились из толпы, дезорганизаторы продолжали наседать. У бойцов выхода не было, жизнь их была под угрозой. Пришлось принять оборонительные меры. И только после этого толпа была рассеяна.
После этого с помощью танков рассеяно было скопление на площади имени Ленина. Проспект Руставели и площадь были очищены. Многие разошлись. Местом сборища остался монумент. Здесь также вынужденные меры применять нельзя было. Провокаторы воспользовались тем обстоятельством, что монумент находится в парке, окруженный большим количеством деревьев.
Вражеские элементы стали подстрекать людей, действуя при этом на национальные чувства.
«Грузины, — кричали они, — за Сталина уже пролита кровь, продолжать будем борьбу, ни один грузин не должен уходить» и т.д.
Подошедшие воинские части, окружив парк, предложили разойтись. В ответ посыпались насмешки и оскорбления. На неоднократные предупреждения показывались кулаки и ножи. И когда около трех часов ночи их стали оттеснять, то хулиганы и провокаторы оказали сопротивление — стали нападать на солдат, вырывать автоматы, среди военных появились раненые. Снова пришлось применить оружие.
Вот к чему привела вовремя не ликвидированная провокация, видимо, организованная иностранными шпионами и диверсантами. Об этом красноречиво говорит хотя бы тот факт, что у одного раненого солдата была изъята турецкая пуля.
Провокацию совершили и в Гори. В эту ночь (в четыре часа) к Го- рийскому хлопчатобумажному комбинату подъехало несколько грузовиков с прибывшими из Тбилиси «демонстрантами» (от Тбилиси до Гори два часа езды). Эта группа ворвалась на территорию предприятия, провокаторы стали кричать: «Чего вы работаете, в Тбилиси идет гражданская война, русские убивают». Часть рабочих последовала за провокаторами. В поселке комбината тоже подымали1 с постели людей и насильно сажали в грузовики. Несколько машин с рабочими комбината уехали в Тбилиси. Утром руководству предприятия пришлось собирать рабочих разных смен, чтобы не сорвать работу комбината.
Утром 10 марта в городе Тбилиси вывешен был Приказ (в некоторых местах он был сорван). Люди шепотом делились о ночных событиях, обвиняли йравительство, русских солдат. И, несмотря на то, что около монумента рядами стояли автоматчики и когда группки людей останавливались, требовали проходить, некоторые не унимались. Около 12 часов дня на мосту собралась большая группа и бросилась к монументу. Предупредительный залп в воздух охладил пыл толпы. В этот день была попытка провокаторов захватить военный склад. 10 и 11 марта в городе военные несли усиленное патрулирование. В партийных организациях проводились собрания. На предприятиях было введено ночное дежурство.
Сейчас в городе наведен порядок. Часть дезорганизаторов и провокаторов выловлена. Как обычно работают все учреждения.
За годы Советской власти в Тбилиси это первое антисоветское выступление. Была меньшевистская авантюра в 1924 году в нескольких районах Грузии, но в Тбилиси было спокойно.
События этих дней говорят о том, что здесь проглядели и в первую очередь наши органы разведки. Враг использовал слабую струнку — национальное чувство. Шовинисты вспыли на поверхность и стали активно действовать. Не исключена возможность существования и шпионского центра. Ибо заметна была организующая рука, кто-то детально разработал план действия.
На мой взгляд, надо было в эти дни пока подождать с читкой письма «О культе личности» (о нем узнало человек 150 в ЦК партии и 4 и 6 марта). Ведь 5 и 6 уже были симптомы —- процессии с венками. То, что разрешили установить микрофоны, уже было ошибкой, а если сделали, то надо было руководящим партийным работникам (ЦК, горкома, райкомов) и всему партийному активу буквально не отходить от микрофонов, самим регулировать выступления.
Воспользовавшись отсутствием руководства, бесчестные люди докатились до антисоветских действий.
В Тбилиси развелось очень иного неработающих бездельников, которые живут на папины и мамины средства. Говорят, здесь торчат несколько тысяч окончивших в свое время институты и вот, не желая ехать в районы, они бездельничают, пьянствуют и хулиганят. Собственно, из этой категории людей провокаторы и черпали исполнителей своей авантюры. Видимо, всерьез сейчас займутся расчисткой города.
В Грузии я давно живу, владею грузинским, знаю обычаи и нравы грузинского народа. Большинство — честные, преданные советские люди. Во всяком случае, все, с кем я хорошо знаком, глубоко возмущены. Они говорят: «Грузия опозорила себя на весь Советский Союз». Вот среди молодежи попадаются беспринципные хулиганы, которые ради своего «друга» и «товарища» могут пойти и на преступления. В свое время в Грузии было большой модой состоять в организации «молодых марксистов». В свете последних событий я боюсь, чтобы что-либо подобное не организовали провокаторы.
Я уверен, ЦК КПСС разберется во всем и сделает соответствующие выводы.
Корр. «Труда» по Грузинской ССР С.Статников Обращение к коммунистам, комсомольцам, к рабочим и служащим, ко всем трудящимся Тбилиси