Информационное письмо корреспондента газеты «Правда» в ФНРЮ В.В.Платковского главному редактору газеты Д.Т.Шепилову о реакции в Югославии на сообщения о работе XX съезда
[Не позднее 18 марта 1956 г.]
Главному редактору газеты «Правда»
товарищу Шепилову Д.Т.
I.
Югославская печать широко освещала подготовку и самый ход работы XX съезда КПСС. Центральные газеты «Борба» и «Политика» и все республиканские газеты, а также газеты, выходящие один раз в неделю, в каждом номере давали довольно большой материал о съезде.
Первую неделю газеты давали только информационные сообщения и краткое изложение докладов и речей на съезде, воздерживаясь от комментариев. Я понимал, что трудно поверить тому, чтобы газеты не выразили прямо свое отношение к съезду и, поэтому вынужден был передавать в редакцию весь информационный материал из «Борбы» и многое из «Политики».
Для информационного материала о XX съезде КПСС характерно следующее:
1. В центре всех сообщений была тема борьбы против культа личности, которая подавалась как борьба против Сталина и сталинской политики. И из доклада тов. Хрущева Н.С. и из речей делегатов, особенно тт. Микояна, Суслова, Мжаванадзе, Козлова и многих других, выделялись главным образом места, где говорилось о культе личности и коллективном руководстве, а также о реабилитации «жертв НКВД». Особый интерес был проявлен к речи тов. Микояна — газеты по два и три раза возвращались к этой речи.
2. Бросался в глаза также своеобразный способ подачи информационного материала — подбирались прежде всего критические места из речей делегатов. В этом отношении особенно характерны материалы корреспондента ТАНЮГ Чулича.
3. В своих информациях о съезде газеты особенно большое внимание уделяли положениям в докладе тов. Хрущева и речах делегатов съезда о мирном сосуществовании, о неизбежности войны, о разнообразии форм перехода различных стран к социализму и другие.
Лишенный радиосвязи и своевременной доставки газет, я не мог проверить, насколько правильно освещают газеты съезд КПСС. Только на 5—6-й день после начала работы съезда я стал получать, и то с большим перебоем, газеты и имел возможность восстановить подлинную картину и выяснить, насколько тенденциозным был подбор материалов в югославской прессе. В беседах со мной югославские журналисты жаловались на то, что их корреспонденты в Москве не только не допущены на съезд, но не получают своевременно материалов о работе съезда и поэтому вынуждены были пользоваться материалами агентств Франс-Пресс и других. Этим они объясняли своеобразный тон югославских газет.
Тон югославских газет значительно изменился к лучшему после опубликования здесь текста приветственного письма тов. Тито XX съезду КПСС. Появились комментарии, редакционные статьи. В оценке съезда появилось много положительного. 26 февраля «Борба» опубликовала мелким шрифтом на целой полосе почти полный текст резолюции съезда по докладу тов. Хрущева, очень неплохую передовую тов. Смоле и большую подборку информационного материала о съезде — в общей сложности этот материал нормальным шрифтом занял бы около 3-х полос. Правда, в этом же номере на первой странице «Борба» поместила неприличную карикатуру: на гигантскую скульптуру Сталина накинута петля и за длинный канат масса маленьких людей тянет со всех сил, стремясь свалить скульптуру, и подпись — «Эй, ухнем!...». Но это, так сказать, сила инерции. Очень неплохие комментарии появились также в сараевской газете «Ослобод- жене», в загребском «Виеснике», македонской «Нова Македония» и в других крупных газетах. На этом фоне странным оказалось выступление газеты «Политика», которая на следующий день после «Борбы», 27.11., опубликовала статью З.Жуйовича (сына известного Жуйовича), в которой в развязном, хамском тоне дается характеристика работы съезда. Следует отметить очень неплохой тон материалов о съезде, публиковавшихся в югославской газете «Приморски дневник», издающейся в г. Триесте.
II.
Письмо тов. Тито, опубликованное полностью во всех газетах, произвело большое впечатление. В беседах со мной югославские журналисты, а также несколько военных, с которыми я беседовал на приеме в советском посольстве 23 февраля, отмечают два главных момента: во-первых, то, что тов. Тито назвал СССР социалистической страной и, во-вторых, то, что он подчеркнул необходимость постепенности дальнейшего укрепления дружбы Югославии и СССР.
Иностранные журналисты и дипломатические круги, особенно США и Англии, с исключительным интересом встретили это письмо. Их, прежде всего, интересует вопрос, когда послано письмо — до съезда или после начала работы съезда. И действительно, тот факт, что письмо было послано до начала съезда, имеет особо важное значение. Этот факт говорит о том, что это письмо не является любезным ответом на высокую оценку Югославии в докладе тов. Хрущева и многих делегатов, — оно выражает глубокую сущность политики руководства ФНРЮ. Если к этому добавить, что по некоторым сведениям (к сожалению, трудно проверить) это письмо тов. Тито готовил лично, без участия тт. Карделя и Ранковича, то значение этого акта еще более становится важным. Во всяком случае, у меня создается впечатление, что это не простой жест, а что тов. Тито действительно твердо, медленно, но решительно идет по пути дальнейшего сближения и укрепления дружбы с СССР по всем линиям.
27 февраля меня и тов. Козина тов. Йоже Смоле неожиданно пригласил в редакцию «Борбы» на обед. Мы не знали цель этого приглашения и готовились тщательно. На обеде присутствовало только четыре человека: мы с Козиным, Смоле и новый директор «Борбы» тов. Сарайчич. Беседа была непродолжительной, дружеской. Сарайчич поинтересовался нашим мнением о вчерашнем номере «Борбы». Мы отозвались с похвалой и особенно подчеркнули передовую тов. Смоле. Тут же мы отметили, что статья в «Политике» 27 февраля, как небо от земли, отличается от статьи тов. Смоле и не следует ли ее рассматривать как некий ответ на статью тов. Смоле. Сарайчич и Смоле ответили, что еще не читали статью в «Политике», но согласились, что тон этой статьи неправильный. (Следует заметить, что или Сарайчич, или Смоле, по всей вероятности, передали нашу оценку в «Политику» и, видимо, от себя крепко отчитали автора, т. к. на следующий день З.Жуйович звонил тов. Козину и буквально извинялся за свою статью.)
Далее тов. Сарайчич сообщил нам, что издательство «Борба» готовит и в ближайшие дни выпустит брошюру большого формата, объемом 180 страниц, в которой будут помещены полностью доклад Н.С.Хрущева и резолюция съезда; несколько сокращенный доклад тов. Булганина, а также речи тт. Микояна, Суслова, Шепилова и некоторых других делегатов.
Наконец, тов. Сарайчич высказал обиду по поводу того, что корреспондента «Борбы» в Москве не пустили на съезд. Я заметил, что, может быть, и другие иностранные корреспонденты не были допущены. На это тов. Смоле ответил, что на съезде присутствовали все корреспонденты тех стран, откуда были делегации — не только из Китая и стран народной демократии, но и от «Юманите», «Унита» и других газет. Сарайчич добавил, что это странно — на съезде присутствовал посол ФНРЮ Видич, а корреспондентов не пустили. Мне оставалось только развести руками. Должен сообщить, что 23 февраля на приеме на это жаловались мне также зав. отделом печати Госсекретариата по иностранным делам Драшкович и ведающий делами СССР и стран народной демократии в Госсекретариате Дружич.
Во всяком случае, факт недопущения югославских корреспондентов на съезд произвел здесь большое впечатление и расценивается как выражение недоверия. Со своей стороны я должен признать, что югославские товарищи правы, и решительно против такого отношения к югославским корреспондентам. В самом деле, мы здесь боимся сказать лишнее слово, чтобы не повредить великому завоеванию — укреплению дружбы с народами Югославии, а тут вдруг одним взмахом — и не словом, а делом, — наносится ущерб зарождающемуся доверию к нам. Мне это непонятно. Если это сделано по высоким соображениям (как ответ на то, что СКЮ не послал свою делегацию на съезд, — так здесь думают), то и в этом случае можно было найти другой способ дать понять наше недовольство. Я все же уверен, что об этом не знают товарищи Хрущев и Булганин, а что все дело вершили чиновники, ведавшие пропусками.
Корреспондент «Правды» в ФНР Югославии
В.Платковский