ЧТОБЫ НЕ ПЕРЕСОХЛО УСТЬЕ РЕКИ…


РАДИОСТАНЦИЯ «ЭХО МОСКВЫ» И ТЕЛЕКАНАЛ «ЗВЕЗДА» при содействии Министерства обороны РФ начали еженедельную программу «Военный совет», главными гостями которой будут официальные представители военного ведомства. Помимо радиостанций, стенограммы этих программ также публикуются на официальном сайте Минобороны России и в нашем журнале. Ниже следует несколько сокращенный текст пилотной программы, вышедшей в эфир 21 февраля 2008 г.
Вели программу Сергей Бунтман и Анатолий Ермолин, а ее гостем был генерал армии Николай ПАНКОВ, статс-секретарь - заместитель министра обороны РФ. Он рассказал о ряде острых проблем, переживаемых сегодня Вооруженными Силами России: реформировании системы военного образования, материальном и моральном поощрении офицеров, боевых и небоевых потерях и многом другом.

О сокращении военных вузов и проблемах военного образования

C. БУНТМАН: Самый первый вопрос, который пришел в Интернете, относится к военному образованию: «А может не торопиться с сокращением военных вузов?» Почему за Уралом все больше и больше сокращается военных учебных заведений?

Давайте о военном образовании поговорим, Николай Александрович.

Н. ПАНКОВ: Военное образование в нашей стране имеет очень большую историю, глубокие традиции. Оно всегда занимало самые передовые позиции. Я недавно прочитал, что в XIX веке просвещенный Запад говорил: «Языки знает, как русский генерал». Мне кажется, в этой фразе скрыто очень многое.

И мы сегодня, занимаясь проблемами военного образования, как раз и исходим из принципа «Не навреди». Мы должны понимать, что на самом деле наше военное образование является одним из ведущих в мире. Неслучайно более 50 стран сегодня обучают своих специалистов в наших военных учебных заведениях.

Сегодня, прежде всего, нужно готовить хорошо и широко образованного военного специалиста.

Во-вторых, он должен иметь очень сильную прикладную профессиональную подготовку.

И третье, сегодняшнего специалиста нужно готовить не только к масштабным войнам фронтов и армий. Сегодняшнего специалиста нужно готовить и к войнам другого характера, к войнам быстротечным. Этим мы и занимаемся.

И, наконец, последнее. Я бы попросил всех, кого интересует проблема военного образования, в эту тему входить профессионально. И когда ставится вопрос о ликвидации военных учебных заведений за Уралом, было бы неплохо назвать, какие военные учебные заведения имеются в виду.

Я предполагаю, о каком вузе идет речь. Это один-единственный вуз. Все остальные вузы, находящиеся за Уралом, имеют очень хорошую перспективу. Мы в них вкладываем деньги, и видим для них большое будущее…

Речь идет об Иркутском высшем инженерном авиационном училище.

Тема живая, тема недавняя. Если есть интерес, я готов.

…Сергей, прежде чем отвечать на конкретный вопрос, обозначил бы не все, но наши основополагающие подходы к реформированию военного образования.

Вам, и всем нашим радиослушателям формулирую очень простенькую задачку. Набор 2009 года будет в пределах 3 тыс. чел. И сегодня у нас 64 вуза.

С. БУНТМАН: Три тысячи человек на 64 вуза.

Н. ПАНКОВ: Вот к чему мы пришли. Поэтому полагаю, что мы с модернизацией системы военного образования очень сильно опоздали…

С. БУНТМАН: А каков преподавательский состав?

Н. ПАНКОВ: Напоминаю, три тысячи человек набора на 64 вуза.

Поэтому мы пытаемся очень неторопливо интегрировать существующее военно-учебное заведение. А на самом деле вузы сегодня обмелели, как некогда мощные горные реки, обмелели. И им грозит ситуация полного пересыхания.

Мы делали все, чтобы сохранять педагогические школы, научные школы. И сохраняли тем самым существующие педагогические коллективы.

А сегодня каждый десятый офицер Вооруженных Сил, задумайтесь об этом, проходит военную службу в системе вузов и в системе научно-исследовательских организаций. Около 200 тыс. чел. работают и учатся в военных учебных заведениях.

О мотивации и зарплатах

А. ЕРМОЛИН: Николай Александрович, я на эту же тему хочу с другой стороны зайти. У нас количество лейтенантов, которые увольняются ежегодно, примерно равно количеству, которые выпускаются из военных училищ. Получается такая машина, работающая на холостом ходу, непонятно, с какой эффективностью.

Вопрос такой. Какая может быть мотивация у человека, получившего хорошее образование, при том уровне зарплат, которые получают офицеры? Не секрет, что сейчас контрактник, находящийся во взводе, в подчинении лейтенанта, с учетом того, что у него общежитие, может получать больше, чем командир взвода.

Н. ПАНКОВ: Я не могу не отметить, что Анатолий очень детально знает нашу армейскую действительность. К великому сожалению, вы правы. Статистика такая. Она печальная. Мы это, естественно, знаем, анализируем это, предпринимаем меры, чтобы закрепить в войсках молодых офицеров, самую мобильную часть офицерского корпуса.

При этом не могу не согласиться, что в востребованности наших молодых офицеров на рынке труда мы видим и сильные стороны системы военного образования. Это хорошо. Но, конечно, плохо, что у нас вот такие вот кадровые потери с ежегодными выпусками из военных учебных заведений.

И пока мы не имеем возможности решать проблемы повышения привлекательности военной службы для всего военного офицерского корпуса, то вынужденно делаем преференции, прежде всего, офицерам войскового звена.

Несколько лет существуют «командирские выплаты». Они тоже неоднозначно воспринимаются в офицерской среде. Есть целый ряд других выплат и надбавок. И в последнее время вот эта тревожная тенденция, мне кажется, нами побеждена. Сейчас лейтенант стал держаться за военную службу. И это не просто слова. Вы можете пообщаться с молодыми офицерами и убедитесь, что я прав.

А. ЕРМОЛИН: А, например, командир расчета «Тополей» получает меньше, чем водитель троллейбуса в Москве. Мэр Москвы Лужков, вынужденный жить в условиях рынка, не может платить водителю троллейбуса меньше одной тысячи долларов, 36 тыс. руб., в месяц. Вопрос не в том, чтобы выкатить здесь все эти проблемы. У нас же «Военный совет». Что с этим делать?

О «премиальных»

Н. ПАНКОВ: Анатолий, в рамках нашего «Военного совета» вы с величайшим тактом выводите меня на очень деликатную тему под названием «премиальные выплаты лучшим офицерам».

Ваш вопрос - «что делать?». И мы отвечаем. Спасибо министру обороны, спасибо руководству страны, что они нашли огромные деньги - 100 млрд руб. на три года для материального стимулирования офицерского корпуса. И у нас закономерно возник вопрос: по какому пути пойти? Или эти деньги тоненьким-тоненьким слоем размазать по 360 тыс. офицеров или пойти по пути определения не просто лучших офицеров, а еще ввести какие-то дополнительные критерии.

С. БУНТМАН: Очень важно, какие это критерии. По каким критериям человек становится лучше.

Н. ПАНКОВ: Мы пошли от общего подхода, что сегодня мы, прежде всего, должны посмотреть на тех офицеров, которые с оружием в руках будут решать задачу, если вдруг что-то случится… Значит это - части постоянной готовности, ЧПГ.

Далее. Это - наш ракетно-ядерный щит. Это - авиация, очень достойно решающая свои задачи, это - наш военный космос, это - наши моряки, кстати говоря, 5,5 тыс. из которых сейчас находятся в море и очень успешно решают свои задачи. Вот, собственно говоря, что мы определили в качестве общих подходов. Пригласили в Москву более 70 офицеров войскового звена - от командира взвода до командира дивизии. Работали вместе с ними.

Оставили, как нам показалось, самых, прошу прощения за сленг, продвинутых в этом вопросе, попросили их изложить свои подходы на бумаге. В итоге появился известный 400-й приказ министра обороны РФ (от 2 августа 2008 г., «РВО» № 9, 2008 г. - Ред.), суть которого - платить тем, кто проходит службу в частях постоянной готовности, кто несет боевое дежурство, кто осуществляет походы. Вот эти категории офицеров. И мы полагаем, что сегодня это наиболее правильный вариант.

А. ЕРМОЛИН: А как сейчас в целом? Я уволился 15 лет назад. У нас в «Вымпеле» эта система существовала примерно следующим образом. Мы получали за звание, за должность. А дальше - за один иностранный язык 10% плюс, за два иностранных языка - 20%. Если языки редкие и их сочетание нужно государству - 30%. Потом - условия службы. Соответственно, Афган - день за три, Чечня, «горячие точки» - тоже день за три. Постоянно - день за полтора. Сдаешь классность - получаешь надбавку. В результате мы получали в два раза больше, чем обычный войсковой офицер. Схема была разумная.

Как сейчас это устроено?

Н. ПАНКОВ: Отвечу коротко. Сейчас устроено все точно так же. И это, конечно, неправильно.

С. БУНТМАН: СМС от Олега: «Премиальный приказ» внес огромный разлад в офицерской среде. Об этом вы знаете?»

Н. ПАНКОВ: Здесь сразу несколько вопросов. Анатолий, на ваш вопрос я хотел бы ответить следующим образом. То, что мы сейчас делаем с премиальными деньгами - это и есть ответ на ваш вопрос. Мы на самом деле впервые к этому вопросу подошли реально. Как воспринимают наши гарнизоны эти новые подходы, конечно, нас очень сильно волнует. Этот вопрос мы изучаем очень внимательно.

При этом мы полагаем, что гласность здесь должна выступить в качестве самого главного лекарства. И эти элементы гласности прописаны в 400-м приказе министра обороны РФ.

Наконец, сейчас проводим аттестацию офицеров и прапорщиков Вооруженных Сил. Я возглавляю Центральную аттестационную комиссию Министерства обороны РФ. И, работая в войсках Московского военного округа, я практически каждому, проходящему через Центральную аттестационную комиссию, задавал вопросы: как в гарнизонах воспринимают офицеры премиальные выплаты? как воспринимают жены офицеров? И у меня сложилось достаточно хорошее впечатление. Может быть, страсти нагнетаются, и, может быть, нагнетаются искусственно. Вообще говоря, каждому по труду - принцип очень старый и правильный.

О «боевых выплатах»

С. БУНТМАН: О труде, причем и о боевом труде. Августовский конфликт, велись боевые действия… У нас было много вопросов в других передачах. И рассказывали истории. Не могут участники конфликта получить установленные выплаты. И люди не понимают, признают их или нет участниками боевых действий. Что они за это должны получить?

Н. ПАНКОВ: Сергей, я, может быть, ответил бы на этот вопрос пока в общем формате, имея в виду, что мы планируем пригласить сюда, в вашу студию, Любовь Кондратьевну Кудели-ну (заместитель министра обороны РФ по финансово-экономической работе - «РВО»), которая и более профессионально, и более детально объяснит этот вопрос.

Но сразу хочу сказать, что как только начались известные события августовские, Правительство РФ достаточно оперативно приняло постановление. Это постановление открытое, размещено на различных сайтах. Речь вести о «боевых» выплатах, лишь применительно к данному сюжету, неправильно.

Вопрос урегулирован в ином ключе.

С. БУНТМАН: Но будут какие-то денежные вознаграждения?

Н. ПАНКОВ: Естественно, они будут и есть, конкретные денежные суммы заложены. Но принцип там иной.

С. БУНТМАН: У нас будет отдельная передача, в которой мы скажем об этом. Теперь потери. Как считать их? Что собой представляют потери именно в этом конфликте августовском?

Н. ПАНКОВ: Я готов назвать конкретную цифру, цифру абсолютно выверенную. Пофамильный список у нас есть, он насчитывает 64 военнослужащих….

С семьями погибших военнослужащих мы работаем… И мне кажется, что в целом государство к проблемам военнослужащих, к семьям погибших военнослужащих очень серьезно повернулось. Конечно, ничем нельзя компенсировать потерю сына, отца, мужа, но, тем не менее, есть и такая сторона, как отношения к раненым, к семьям погибших.

Я полагаю, что в данном случае государство проявило очень большую заботу о семьях погибших военнослужащих.

С. БУНТМАН: Есть ли пропавшие без вести до сих пор?

Н. ПАНКОВ: Есть.

А. ЕРМОЛИН: Сколько?

Н. ПАНКОВ: Три человека. Один офицер, два контрактника. И назову еще Пасько. Эта фамилия в СМИ называется часто, сюжет достаточно тяжелый. Сейчас идет очень кропотливая работа, мы полагаем, что тело или останки тела военнослужащего Пасько идентифицированы. Отец, который проживает на Украине, с результатами экспертизы не соглашается. И только в этой связи мы числим этого военнослужащего тоже без вести пропавшим.

О причинах нестыковок

А. ЕРМОЛИН: Николай Александрович, есть нестыковка между данными Минобороны и данными следственного комитета. Мне кажется, очень важно понимать, почему какие-то нестыковки происходят. Это вызывает у слушателей сомнения, подозрения.

Н. ПАНКОВ: Нестыковки есть… В чем суть вопроса? Есть попытки считать погибшими в ходе миротворческой операции тех, кто погиб до нее и тех, кто погиб после. В том числе и на территории Ингушетии. Я имею в виду абсолютно конкретные факты. Мы полагаем, что нужно так же внимательно отнестись к семьям погибших этих военнослужащих. Но, все-таки, не засчитывать их в потери миротворческой операции.

Что касается моего личного мнения, я полагаю, мы и так существенно раздвинули рамки миротворческой операции. Как известно, она длилась пять дней, а на самом деле мы посчитали наши потери гораздо за больший период времени - с 8 августа по 24 августа включительно. Вот эти 64 погибших и 283 раненых.

О выплатах семьям погибших

И я бы затронул еще одну тему. Все семьи погибших получили официальные выплаты. Это единовременное пособие в сумме 120 окладов. И страховые выплаты. И, кроме того, государство нашло возможность каждой семье военнослужащего перевести по 100 тыс. долл. Очень хорошо отреагировал бизнес. Были инициативы. И Национальный благотворительный фонд каждой семье военнослужащего инициативно перечислил по 100 тыс. руб.

А. ЕРМОЛИН: Вы сказали, что 100 тыс. долл.?

Н. ПАНКОВ: Я не оговорился. 100 тыс. долл., плюс 100 тыс. руб. - Национальный благотворительный фонд и плюс 50 тыс. руб. - фонд «Варяг». Это была инициатива российского бизнеса. И мы оказали всяческое содействие, чтобы эти деньги дошли до семей. Мы проконтролировали, сегодня все семьи погибших военнослужащих эти деньги получили. Наконец, среди погибших военнослужащих было 19 семейных военнослужащих. Министром обороны было принято решение всем этим семьям выделить квартиры, на сегодняшний день 14 семей квартиры получили, пять квартир находятся в стадии оформления.

О небоевых потерях

С. БУНТМАН: Скажите, пожалуйста, потери есть в Вооруженных Силах не только в конфликтах, не только в боевых действиях,.. Как они подсчитыва-ются? Как регистрируются, и как можно узнать их статистику?

Н. ПАНКОВ: Я знаю, что этот вопрос все годы активно обсуждается в обществе, в СМИ… Называются страшные цифры, проводятся аналогии с малыми войнами и конфликтами… Объективную статистику можно проверить на сайте Министерства обороны, мы всякий

случай гибели военнослужащего тут же предаем гласности. На сайте Министерства обороны России все эти случаи отражены.

В 2008 году мы потеряли 471 чел., погиб 471 военнослужащий. Более 80% из них - это дорожно-транспортные происшествия (ДТП) и самоубийства.

Хотел бы отметить, что до 4% снизилась гибель военнослужащих в результате неуставных отношений. Еще несколько лет тому назад эта цифра выглядела кратно больше.

Считаю, что в статистике мы должны быть более строгими, более адресными, детальными, скрупулезными. И это поможет нам более целенаправленно выстроить всю нашу работу с личным составом, с семьями военнослужащих.

Сегодня мы все берем на свой счет. Погиб ли военнослужащий в карауле, погиб ли при совершении марша, при проведении военных учений или этот военнослужащий погиб, находясь далеко от воинской части, - в отпуске, купаясь в море или в озере, в ДТП. Он в равной степени и с той же тяжестью ложится на конкретную воинскую часть со всеми негативными последствиями для командиров.

А. ЕРМОЛИН: Сколько погибает людей таким образом?

Н. ПАНКОВ: За пределами воинских частей погибает больше половины из названных мною военнослужащих. Приблизительно 50:50.

О сержанте Глухове

С. БУНТМАН: Все мы следим за странным этим случаем с Глуховым. Самые разные версии были с самого начала, одни версии умирали, другие продолжали жить. Какова сейчас ситуация с сержантом Глуховым?

Н. ПАНКОВ: Я прокомментирую этот сюжет. Но буду делать это осторожно, понимая, что возбуждено уголовное дело, ведется работа в рамках этого уголовного дела.

Но что бы я хотел отметить. Очень много непонятного. Непонятно поведение, прежде всего, военнослужащего Глухова, непонятно поведение даже не как военнослужащего, не как гражданина России, а, прежде всего, непонятно его поведение как сына. К нему приехала мама. И я могу только догадываться, какое влияние оказала на Глухова грузинская сторона, чтобы заблокировать вот эту встречу.

С. БУНТМАН: Может, он боялся просто?

Н. ПАНКОВ: Мы представляем инструментарий работы и методику работы с такой категорией военнослужащих. Конечно, по моим оценкам, по моему глубокому убеждению, сделано все, чтобы эта встреча не состоялась, что, конечно, просто негуманно, неэтично и неправильно. Я в этой связи обратился к уполномоченному по правам человека Владимиру Петровичу Лукину и попросил его тоже поучаствовать в этом сюжете.

С. БУНТМАН: На той неделе у нас будет Владимир Петрович в эфире, я думаю, что мы спросим и об этом.

Николай Александрович, подходит к концу наша передача. У нас еще много тем, намеченных нашими слушателями. И жилье, ипотека - в невероятных количествах истории свои рассказывают. У вас есть все эти вопросы.

Мы сейчас вспоминали здесь конкретные истории, в числе которых и Галина Чебанюк, военнослужащая из Пушкино. В Министерстве обороны, судя по всему, эта история уже разбирается.

Н. ПАНКОВ: Да, если мне не изменяет память, она воспитывает ребенка одна, ребенок болен, и, по-моему, есть ее обращение в адрес руководства Министерства обороны. Более того, я хотел бы, пользуясь предоставленной возможностью, оставить ей мой телефон (693-50-00) с просьбой позвонить. Мы буквально в ближайшие дни встретимся. И в таких сюжетах мы, как правило, находим возможность быстро, оперативно помочь нашему коллеге.

Каковы они, три кита?

А. ЕРМОЛИН: Как вы считаете, каковы три основные проблемы, три основных вектора. Что в первую очередь, куда мы должны двигаться? Вы, как замминистра это видите?

Н. ПАНКОВ: Я сформулирую и сделаю это с удовольствием.

Первое. Мы должны двигаться в направлении повышения конкурентоспособности военной службы на рынке труда со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Второе направление - перевооружение нашей армии. Без комментариев, архиважный вопрос.

И третье направление - это направление к частям и соединениям постоянной готовности. Наша цель - чтобы все соединения и воинские части были в постоянной готовности. Способные по приказу решать поставленные перед ними боевые задачи.

С. БУНТМАН: То есть, мы в идеале должны прийти к сильной, престижной, компактной, боеспособной современной армии.

Н. ПАНКОВ: Да Я ранжировал три направления так, как я их понимаю по важности. Я бы начал с человека в погонах.

Дошли ли деньги по назначению?

С. БУНТМАН: Николай Александрович, вы рассказывали о суммах выплат, которые уже есть, и которые намечаются, в особенности семьям погибших, тех 64 чел., которые погибли во время августовских событий.

Здесь Игорь спрашивает: «Хоть кто-то может подтвердить? Неужели проконтролировали? Верится с трудом, что деньги дошли по назначению». Это можно проверить?»

Н. ПАНКОВ: Проверить можно. Знаете, мы как поступили? Во-первых, министр четко определил очередность получателей. Если погиб муж -получатель жена. Мы не передавали наличные деньги из рук в руки, почему у нас и была задержка, и, может, эту задержку истолковали не в нашу пользу, что мы не выплачиваем. На самом деле осенний период - время отпусков, бархатный сезон, я знаю, что мы по многим семьям подолгу работали. Мы открывали официальные лицевые счета, и деньги, независимо от чьей-либо воли, были направлены на эти персональные лицевые счета. Вот все деньги, которые я перечислил, большие и малые.

Вопрос на засыпку

А. ЕРМОЛИН: Николай Александрович, вопрос на засыпку… Вы сугубо военный человек. Вся ваша биография связана с воинской службой. Трудно работать с гражданским министром?

Н. ПАНКОВ: Трудно.

А. ЕРМОЛИН: Есть разница в менталитете?

Н. ПАНКОВ: Знаете, почему трудно? Во-первых, он не гражданский министр, он министр, который прошел срочную службу. Я тоже прошел срочную службу. Я полагаю, что в судьбе военного человека этот сюжет - главный, очень важно понимать армию оттуда. И, во-вторых, он по подходам самый военный из военных министров. Это очень жесткий, очень системный человек. И мне не хотелось бы на эту тему говорить больше и дальше, потому что меня могут неправильно понять. Прежде всего, радиослушатели и министр тоже.

Полный текст - http://mil.ru

Российское военное обозрение № 3 (62) март 2009
карта сайта | История США |