СОРВАТЬ «ЭДЕЛЬВЕЙС»


Владимир ЛОТА, кандидат исторических наук

В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ в 1942-1943 гг. на южном фланге советско-германского фронта проходило длительное и упорное сражение, которое вошло в военную историю России как Битва за Кавказ. В ходе этой битвы советское командование провело несколько операций, войска Красной Армии целенаправленно взаимодействовали с Черноморским флотом и авиацией, что позволило не только защитить Кавказ, но и создать предпосылки для разгрома немецких войск под Сталинградом и на Курской дуге. В этой статье впервые рассказывается о вкладе военных разведчиков в разгром немецко-фашистских войск в ходе Битвы за Кавказ.

Для чего Гитлер рвался на Кавказ?

На рассвете 22 июня 1941 г. фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз. Началась Великая Отечественная война. Ее первые дни складывались для войск Красной Армии неудачно. Опьяненные крупными успехами на Восточном фронте, гитлеровские офицеры из штаба верховного главного командования вермахта в первой половине июля 1941 года подготовили записку «Об оккупации и обеспечении русской территории». В этом документе отмечалось, «…что 56 дивизий, включая оперативную группу, предназначенную для операции на направлении Кавказ - Иран, вполне достаточно для выполнения задачи по поддержанию оккупационного режима на Кавказе».

Эта оперативная группа действовала на южном фланге советско-германского фронта. Она предназначалась для ведения боевых действий в Иране, Ираке и других странах Ближнего и Среднего Востока после захвата Северного Кавказа и оккупации советского Закавказья.

В июле 1942 г. гитлеровские генералы завершили разработку плана операции по захвату Кавказа и доложили его Гитлеру в ставке «Вервольф» под Винницей. 23 июля 1942 г. фюрер подписал директиву № 45. В ней излагались ближайшие задачи германских войск:

«…1. Новая задача группы армий «А» теперь состоит в том, чтобы окружить и уничтожить отступающие вражеские силы в районе южнее и юго-восточнее Ростова. Для этого подвижным соединениям наступать в общем направлении на юго-запад, на Тихорецк с плацдармов, которые создать в районе Константиновская, Цимлянская. Пехотным, егерским и горнострелковым дивизиям переправиться через Дон в районе Ростова.

Передовым частям ставится задача перерезать железнодорожную линию Тихорецк - Сталинград…

2. После уничтожения сил противника южнее Дона главная задача группы армий «А» заключается в овладении всем восточным побережьем Черного моря, чтобы вывести из борьбы вражеский Черноморский флот и черноморские порты… Другой группировке, в которой должны быть собраны остальные горнострелковые полки и егерские дивизии, форсировать Кубань и захватить возвышенность, на которой находятся Майкоп и Армавир…».

Другие подвижные соединения германских войск должны были захватить район Грозного и частью сил перерезать Военно-Осетинскую и Военно-Грузинскую дороги. Затем наступлением вдоль побережья Каспийского моря немецкие генералы планировали захватить Баку. Эти операции группы армий «А» получили кодовое наименование «Эдельвейс». Перед группой армий «Б» была поставлена задача наряду с организацией обороны по берегу Дона, наступая на Сталинград, разгромить формирующиеся там силы, занять город и закрыть перешеек между Волгой и Доном. Операции группы армий «Б» получили кодовое наименование «Фишрейхер».

Генерал-лейтенант Васильев А.Ф.(с июля 1941 года – начальник разведывательного отдела штаба Южного фронта)
Так была спланирована колонизация Кавказа.

Директива Гитлера с планом операции «Эдельвейс» в штаб генерал-фельдмаршала В. Листа, дислоцированный в Сталино (ныне - Донецк, Украина), поступила 25 июля 1942 г.
Однако Гитлер и его генералы думали не только о захвате Кавказа и Закавказья. Это была важная, но только ближайшая задача фашистской армии. Последующие действия должны были обеспечить немецким войскам выход к границам Ирана и Ирака, захват этих государств, покорение стран Ближнего Востока. В этом замысле битва за Кавказ была ключевым элементом плана фашистской Германии по установлению мирового господства.

Итак, задачи гитлеровских армий, наступавших в направлении Кавказа, состояли в том, чтобы овладеть кавказскими нефтяными районами и занять к сентябрю 1942 года перевалы на ирано-иракской границе для дальнейшего продвижения на Багдад.

До конца мая 1942 года планировалось развернуть силы для наступления и летом того же года захватить Кавказ. Немецкое верховное командование стремилось овладеть кавказскими нефтеносными районами - Майкопом, Грозным и Баку, что вызывалось необходимостью приобретения дополнительных источников нефтепродуктов, без которых германская бронетанковая техника и авиация двигаться не могли.

Первый этап плана «наступления через Кавказ» к ноябрю 1941 года гитлеровским полководцам выполнить не удалось. Провал блицкрига, последовавший за ним разгром немецких войск под Москвой зимой 1941-1942 гг. вызвал шок в высшем эшелоне военно-политического руководства Германии. Гитлер не ожидал такого поворота событий. Он обвинил своих лучших фельдмаршалов в неумении воевать, снял с должности командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока, провел другие переназначения в высшем эшелоне командного состава германской армии. За этими пере-тасовками последовало распоряжение тщательно подготовиться к сражениям на советском фронте летом 1942 года.

Не дать немцам передышки…

В Москве весной 1942 года происходили неординарные события. После того как отборные немецкие дивизии были отброшены от Москвы, Сталин и его помощники утвердились в том, что германские войска можно изгнать с территории Советского Союза и добиться победы в 1942 году. 10 января 1942 г. Сталин подписал директивное письмо, адресованное советским военачальникам. Намерения противника и задачи войск Красной Армии в том письме определялись так: «…После того, как Красной Армии удалось достаточно измотать немецко-фашистские войска, она перешла в контрнаступление и погнала на запад немецких захватчиков.

Для того чтобы задержать наше продвижение, немцы перешли к обороне и стали строить оборонительные рубежи с окопами, заграждениями, полевыми укреплениями. Немцы рассчитывают задержать, таким образом, наше наступление до весны, чтобы весной, собрав силы, вновь перейти в наступление против Красной Армии. Немцы хотят, следовательно, выиграть время и получить передышку.

Наша задача состоит в том, чтобы не дать немцам этой передышки, гнать их на запад без остановки, заставить их израсходовать свои резервы еще до весны, когда у нас будут новые большие резервы, а у немцев не будет больше резервов, и обеспечить, таким образом, полный разгром гитлеровских войск в 1942 году».

«Не дать немцам передышки и гнать их на запад без остановки» было желательным, но практически не реальным делом. Война требовала точных расчетов, достоверных разведсведений и хорошо обоснованных решений. Более того, достаточных резервов в начале 1942 года у Ставки Верховного Главнокомандования (ВГК) не было, поэтому «обеспечить полный разгром гитлеровских войск в 1942 году» Красная Армия была просто не в силах. Однако возражать Верховному Главнокомандующему никто не посмел.

Полковник Волосюк М.М., помощник военно-воздушного атташе в Турции (1943-1946 гг.)
О чем докладывали резиденты

В Генеральном штабе весной 1942 года с особой тревогой воспринимались донесения военной разведки о новых планах Гитлера по ведению войны на Восточном фронте. Эти донесения противоречили директивным указаниям Сталина и говорили о том, что фашистская Германия не намерена обороняться, а, напротив, готовится к новому крупномасштабному наступлению.

Резиденты советской военной разведки, действовавшие в Анкаре, Женеве, Лондоне, Стокгольме и Токио, докладывали в Центр о том, что Гитлер готовит войска к новому крупному наступлению. Резиденты Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба Красной Армии докладывали в Центр о материальных и людских резервах фашистской Германии, об усилиях германского министра иностранных дел И. Риббентропа, который, выполняя указания Гитлера, стремился во что бы то ни стало втянуть в войну против СССР Японию и Турцию. Если бы Советскому Союзу пришлось воевать одновременно на трех фронтах, трудно предположить, чем бы закончилась в 1942 году германо-советская война - победой СССР или реальным триумфом германских армий, поддержанных японскими дивизиями на востоке и турецкой армией на юге. Резиденты советской военной разведки в январе - марте 1942 года сообщали в Центр о том, что германское командование планирует остановить наступление войск Красной Армии и перейти в контрнаступление в целях достижения решительного успеха на южном фланге советско-германского фронта.

В январе - марте 1942 года слова «южный фланг советско-германского фронта» и «Кавказ» в донесениях резидентов военной разведки встречались часто. Новый важнейший элемент стратегического плана Гитлера в войне против СССР раскрывался разведчиками постепенно. Становилось ясно, что Гитлер, потеряв возможность захвата Москвы, решил демонстрировать угрозу нового наступления на советскую столицу, а на самом деле - захватить Сталинград, отрезать Красную Армию от источников кавказской нефти, лишить ее продовольственных резервов, поступавших из южных районов страны по Волге, и прервать поставки военной помощи Советскому Союзу из США и Англии, проходившей через территорию Ирана.

Сведения, поступавшие от резидентов военной разведки в Центр, свидетельствовали о том, что Гитлер планировал использовать на Восточном фронте новое оружие и военную технику, применить новые способы ведения боевых действий, а также направить на Восточный фронт воинские формирования, укомплектованные немецкой разведкой из советских военнопленных различных национальностей. Разобраться в этом потоке многочисленных разведдонесений было не просто. Но в Главном разведуправлении уже умели квалифицированно обрабатывать добытые сведения.

Резидент военной разведки майор А. Сизов (псевдоним - «Эдуард»), действовавший в Лондоне, в начале 1942 года сообщал в Центр о том, что получил достоверные сведения от проверенного источника, по данным которого «…план немецкого наступления на Восток предвидит два направления:

1. Удар на Ленинград для подкрепления Финляндии и разрыва сообщения с Белым морем (Для прекращения поставок военных грузов из Англии и США, то есть для срыва военной помощи союзников Советскому Союзу. - В.Л.).

2. Наступление на Кавказ, где главное усилие предвидится в направлении Сталинграда и второстепенное на Ростов, и кроме того, через Крым на Майкоп…

Главной целью наступления является захват Волги на всем ее протяжении…».

Генерал-майор Ляхтеров Н.Г.(Военный атташе в Турции в 1941-1945 гг.)
Далее Сизов докладывал, что, по данным источника, немцы имеют «…на Восточном фронте 80 дивизий, в том числе 25 танковых. Эти дивизии не принимали участия в зимнем наступлении».

По данным агента, связанного с авторитетными кругами в Германии, имевшего конфиденциальные связи в генеральном штабе вермахта, немецкое командование планировало начать наступление 10-15 апреля.

Другой источник военной разведки, действовавший в Софии, сообщал в Центр 11 февраля 1942 г.: «…Министр иностранных дел Болгарии сообщил, что немцы просили Болгарию занять юго-восточную часть Югославии, так как у немцев недостаточно сил, чтобы иметь гарнизоны по всей стране. Он считает, что русское наступление будет истощено к весне и что немецкое контрнаступление весной будет успешным…».

Советской военной разведке стало известно содержание донесения болгарского военного атташе, аккредитованного в Анкаре. Болгарский военный представитель в Анкаре 2 марта 1942 г. докладывал в Софию:

«…а) Германия начнет свое наступление на Восточном фронте против СССР между 15 апреля и 1 мая;

б) наступление не будет иметь характер молниеносного, а будет проводиться медленно в целях достижения успеха;

в) турки опасаются, что советский флот попробует спастись через Босфор. Против этого будут приняты следующие меры:

1. Как только начнется германское наступление, турки начнут перегруппировку сил, концентрируя их на Кавказе и на Черном море.

2. С этого же момента начнется ориентировка политики Турции в сторону Германии…».

Донесение резидента военной разведки, поступившее в Центр 5 марта 1942 г., по указанию начальника ГРУ было направлено членам Государственного Комитета Обороны, в первую очередь И.В. Сталину, В.М. Молотову Л.П. Берия, А.И. Микояну, а также начальнику Генерального штаба.

Главным в донесениях военной разведки в январе - марте 1942 года было обоснованное утверждение о том, что Гитлер определил направление главного удара летней кампании 1942 года, который будет нанесен германскими войсками на южном фланге фронта и направлен на завоевание Кавказа.

Военные разведчики в горах Кавказа
Данные о том, что Гитлер летом 1942 года планирует нанести главный удар в направлении Кавказа, подтверждались донесениями многих источников. Эти данные дополнялись сведениями оперативной разведки, которая стала фиксировать усиленное сосредоточение немецких войск на южном фланге советско-германского фронта.

В Генеральном штабе, которым в это время уже руководил генерал армии А.М. Василевский, понимали, что противник не сломлен, он стабилизировал линию фронта, а период относительного затишья в боевых действиях стремится использовать для пополнения войск личным составом и новой боевой техникой.

Вспоминая те напряженные дни, генерал армии СМ. Штеменко писал: «…Должен сказать, что советское стратегическое руководство во главе с И.В. Сталиным было убеждено, что рано или поздно враг снова обрушит удар на Москву. Это убеждение Верховного Главнокомандующего основывалось не только на опасности, угрожавшей с ржевского выступа. Поступали данные из-за рубежа о том, что гитлеровское командование пока не отказалось от своего замысла захватить нашу столицу. И.В. Сталин допускал различные варианты действий противника, но полагал, что во всех случаях целью операций вермахта и общим направлением его наступления будет Москва… Исходя из этого, считалось, что судьба летней кампании 1942 года, от которой зависел последующий ход войны, будет решаться под Москвой. Следовательно, центральное - московское - направление станет главным, а другие стратегические направления будут на этом этапе войны играть второстепенную роль.

Как выяснилось впоследствии, прогноз Ставки и Генштаба был ошибочным…».

Видимо, донесениям военной разведки в январе - марте 1942 года в Ставке ВГК и Генеральном штабе не уделялось должного внимания, что и привело к серьезной ошибке в прогнозе действий германских войск на советском фронте летом 1942 года. Получалось, что военная разведка докладывала о противнике сведения, которые не принимались в расчет в Оперативном управлении Генерального штаба.

Сталин продолжал укреплять оборону Москвы и готовить войска к активной стратегической обороне. Генеральный штаб, учитывая рекомендации Сталина, готовился к активным оборонительным действиям.

Гитлер тайно готовил нанести свой главный удар в направлении Кавказа.

Планы советского Генерального штаба, предусматривавшие проведение в 1942 году частных наступательных операций под Ленинградом, в районе Демянска, на смоленском и льговско-курском направлениях, в районе Харькова и в Крыму, в 1942 году успеха не принесли.

Генерал-майор Намгаладзе Д.Б., начальник разведывательного отдела штаба Черноморского флота в годы Великой Отечественной войны
Гитлер приказал применить химические ОВ

Советские войска оставили Крым и город Севастополь - главную базу Черноморского флота.

Потеря Крыма резко изменила обстановку на Черном море и на южном фланге советско-германского фронта. Перед немецкими войсками открылся кратчайший путь на Кавказ через Керченский пролив. Турция начала беспрепятственно пропускать через проливы в Черное море корабли и суда стран фашистского блока с вооружением, боевой техникой и боеприпасами. Об этом в Центр сообщал резидент советской военной разведки в Турции полковник Николай Ляхтеров.

Над советским Кавказом нависла серьезная угроза с моря.

Советские войска летом 1942 года потерпели серьезную неудачу под Харьковом, что также создало дополнительные предпосылки для завершения гитлеровским командованием подготовки своей главной операции 1942 года - операции по захвату Кавказа. Для осуществления намеченных задач Гитлер приказал выделить около 900 тыс. солдат и офицеров, 1200 танков, более 17 тыс. орудий и минометов и 1640 боевых самолетов. В целях улучшения системы управления наступающими войсками гитлеровское командование разделило группу армий «Юг» на две - «Б» и «А».

В начале января 1942 года резиденты военной разведки доложили в Центр о том, что Гитлер приказал применить на Восточном фронте химические отравляющие вещества (ОВ). О переброске к линии советско-германского фронта специальных подразделений и техники для ведения войны с применением боевых химических ОВ сообщил резидент военной разведки в Швейцарии Шандор Радо (псевдоним - «Дора»). Сведения о подготовке германского командования к применению химических ОВ на Восточном фронте поступали и от других резидентов военной разведки.

24 января 1942 г. Шандор Радо докладывал в Центр: «От шефа противохимической защиты в швейцарском военном министерстве.

1. Немцы в больших количествах изготовляют следующие ОВ: иприт, фосген, дифосген, дифениларсинцианид…

Против всех этих ОВ, за исключением иприта, в немецкой армии защитой служит только трехслойный фильтрующий противогаз. Фильтр состоит из абсорбирующих веществ (две части кокса с тремя частями уротропина, или другие абсорбирующие вещества). Против люизита и иприта защитой служит только противоипритный костюм».

Источник «Доры», проходивший службу в управлении противохимической защиты швейцарского военного министерства, видимо, был хорошо осведомленным специалистом. Он знал об опытах с новыми отравляющими веществами, проводившимися в Германии.

На основе данных, поступивших в Центр от резидентов, начальник военной разведки подготовил и направил 30 января 1942 г. членам Государственного Комитета Обороны специальное сообщение: «Подготовка германской армии к применению химических средств».

Одновременно Центр направил всем своим резидентам, действовавшим в европейских странах, задание добыть сведения о состоянии химической промышленности Германии, дислокации заводов, производящих боевые химические отравляющие вещества, а также просил добыть формулы и образцы этих ОВ.

Офицеры разведывательного отдела Западного фронта добыли сведения о том, что в лагере для военнопленных, располагавшемся в Варварово 26 км юго-восточнее н.п. Холм Журковский, немцы произвели испытания какого-то отравляющего вещества нового типа. Испытания проводились на советских военнопленных, снабженных гестаповцами советскими противогазами. Варварский эксперимент закончился трагически - все военнопленные, которых заставили принять участие в этом эксперименте, погибли. Вполне вероятно, что в других местах, на других полигонах проводились и другие опыты, в ходе которых на советских военнопленных проверялась эффективность воздействия новых ОВ и новых средств защиты от них.

Сведения о подготовке Германии к применению на Восточном фронте химических отравляющих веществ поступили в Центр и от резидента, имевшего псевдоним «Конрад». 2 февраля 1942 г. «Конрад» сообщал в Центр о том, что «…немцы подготовили для отправки на Восточный фронт большое количество тары для перевозки химических отравляющих веществ. Сведения получены из инструкции, поступившей в Дирекцию железных дорог…».

По данным Шандора Радо, поступившим в Центр 12 февраля 1942 г., «…в немецких противотанковых войсках усиленно ведется химическая подготовка. В каждой роте имеется унтер-офицер в качестве химинструктора».

22 апреля Радо доложил в Центр: «…немцы готовят в качестве последнего средства для срыва русского сопротивления массовое применение химических бомб, начиненных слезоточивыми газами…».

Угроза применения немецкими войсками на Восточном фронте химических ОВ была в Главном разведывательном управлении выделена в самостоятельное направление работы офицеров-аналитиков, имевших специальное образование, до службы в военной разведке окончивших Военно-химическую академию Рабоче-Крестьянской Красной Армии. Им хорошо были известны такие опасные отравляющие вещества, как иприт, люизит, фосген и другие ОВ. Эти специалисты должны были отслеживать малейшие признаки подготовки немцев к применению против войск Красной Армии боевых химических отравляющих веществ.

В разведывательные отделы штабов фронтов было направлено указание добыть «…немецкое наставление по обращению со специальным немецким фильтром Беркенфельда, предназначенным для дегазации воды от боевых ОВ».

Разведчики добыли не только наставление, но и новейший немецкий противогаз «FE-41». В Центре его тщательно изучили и передали в Главное военно-химическое управление Красной Армии, специалисты которого так оценили новый тип немецкого противогаза:

«…Исследования нового немецкого противогаза «FE-41» показали, что этот противогаз представляет для нас большой интерес, так как он в конструктивном отношении, в особенности по защитной мощности, значительно отличается от старых образцов «FE-37». К настоящему времени противогаз «FE-41» является первым иностранным образцом, обладающим универсальной защитной мощностью…

Весьма важно установить, какой процент германских войск снабжен этими противогазами. Кроме того, для дальнейшего изучения противогазов «FE-41» необходимо добыть их максимально большое количество…».

Изучая донесения резидентов «Доры», «Конрада», «Эдуарда», доклады начальников разведывательных отделов штабов западных фронтов, специалисты Центра пришли к выводу, что угроза применения германским командованием на Восточном фронте различных типов отравляющих веществ и ядовитых газов продолжает нарастать.

22 февраля 1942 г. начальник военной разведки генерал-майор танковых войск А.П. Панфилов направил И.В. Сталину специальное сообщение «О продолжающейся подготовке германской армии к применению химических средств».

В этом документе говорилось:

«…Полученные Главразведуправлением данные за февраль 1942 года подтверждают продолжающуюся ускоренную подготовку противника к применению химических средств против Красной Армии.

Мероприятия германского командования направлены на подготовку к химической войне не только на фронте, но и в глубоком тылу.

На Восточном фронте отмечено прибытие химических войск на брянском и харьковском направлениях…

По данным целого ряда источников, начало химической войны приурочивается к весне этого года в связи с предполагаемым наступлением.

Существенным подтверждением подготовки противника к химической войне является перехваченное задание германского командования своей разведке, требующее установить степень готовности Красной Армии к ведению химической войны…».

Завершая это специальное сообщение, начальник военной разведки сделал однозначный вывод: «…Ускоренная подготовка германской армии к применению отравляющих веществ является бесспорным фактом».

Очередное специальное сообщение «О продолжающейся подготовке немецко-фашистских войск к химическому нападению» в ГРУ было подготовлено 11 марта 1942 г. В этом сообщении, направленном также членам Государственного Комитета Обороны, начальник ГРУ докладывал: «…германское командование продолжает подготовку к химической войне. Установлено, что химическая подготовка германских войск проводится по всему фронту. Части противника, расположенные в городах Красногвардейск, Прилуки, Нежин, Харьков, Таганрог усиленно обучаются применению химических отравляющих веществ и мерам противохимической защиты. Части «СС» в Варшаве получили приказ в спешном порядке приступить к противогазовой подготовке. Отмечены случаи выдачи войскам противогазов образца 1941 года.

Продолжается переброска на Восточный фронт отравляющих веществ и химических боеприпасов, главным образом химических снарядов и авиабомб...

Вывод:

Противник продолжает интенсивную подготовку к химическому нападению…».

Донесения военной разведки, поступавшие Верховному Главнокомандующему, проходили экспертную оценку в Главном военно-химическом управлении Красной Армии. Данные, добытые резидентами военной разведки, были признаны достоверными и заслуживающими особого внимания со стороны высшего политического руководства СССР.

Сталин и Черчилль предотвращают химический удар

У Сталина и командования Красной Армии было несколько вариантов предотвращения химического удара Германии на Восточном фронте. Главнокомандующий мог приказать усилить противохимическую защиту войск. Но в Кремле из докладов военной разведки уже было известно, что немцы создали новые ОВ, от воздействия которых советские противогазы были не в состоянии защитить личный состав Красной Армии.

Сталин мог бы выступить с официальным заявлением и сказать, что в случае применения Германией отравляющих веществ против советских войск Советское правительство оставляет за собой право тоже использовать против Германии собственный арсенал химического оружия. Однако вряд ли такое заявление Сталина испугало бы Гитлера. Он уже принял свое решение и готов был его реализовать для победы над СССР.

В Москве приняли третье решение. В строго секретном порядке Сталин через советского посла в Лондоне И. Майского проинформировал премьер-министра Великобритании У. Черчилля о том, что Германия планирует применить на Восточном фронте боевые отравляющие вещества.

Черчилль, видимо, хорошо понимал, что если Гитлеру удастся безнаказанно использовать химические отравляющие вещества на Восточном фронте, то Германия может применить химическое оружие и против жителей Британских островов.

21 марта 1942 г. Черчилль направил Сталину личное секретное послание, в котором сообщал: «…Посол Майский был у меня на завтраке на прошлой неделе и упоминал о некоторых признаках того, что немцы при попытке своего весеннего наступления могут использовать газы против Вашей страны. Посоветовавшись с моими коллегами и начальниками штабов, я хочу заверить Вас в том, что Правительство Его Величества будет рассматривать всякое использование ядовитых газов как оружия против России точно так же, как если бы это оружие было направлено против нас самих. Я создал колоссальные запасы газовых бомб для сбрасывания с самолетов, и мы не преминем использовать эти бомбы для сбрасывания на все подходящие объекты в Западной Германии, начиная с того момента, когда Ваши армия и народ подвергнуться нападению подобными средствами…».

Далее Черчилль продолжал: «…Представляется необходимым рассмотреть вопрос о том, следовало ли бы нам в соответствующий момент выступить с публичным предупреждением о том, что таково наше решение. Подобное предупреждение могло бы удержать немцев от добавления нового ужаса к тем многим, в которые они уже ввергли мир. Прошу Вас сообщить мне, что Вы думаете по этому поводу, а также оправдывают ли признаки подготовки немцами газовой войны это предупреждение…».

Из послания Черчилля Сталин узнал, что правительство Великобритании встревожено подготовкой Гитлера к широкомасштабному применению химического оружия на Восточном фронте, и англичане готовы предпринять меры против Германии. Из письма Черчилля было понятно, что Великобритания может пойти на применение химического оружия только против городов Западной Германии. Это означало, что объекты на территории Восточной Германии должны были поражаться соответствующими средствами Красной Армии.

Черчилль, видимо, таким образом хотел разделить со Сталиным историческую ответственность по применению химического оружия против Германии.

Главное в послании Черчилля все же состояло в том, что он разделяет тревогу Сталина по поводу возможности возникновения химической войны и готов поддержать СССР в той войне, в случае ее возникновения.

Начальник Главного разведывательного управления в марте 1942 года продолжал докладывать Сталину новые факты подготовки Германии к химической войне. Поэтому 29 марта 1942 г. Сталин уже лично обратился к Черчиллю: «…Выражаю Вам признательность Советского Правительства за заверение, что Правительство Великобритании будет рассматривать всякое использование немцами ядовитых газов против СССР так же, как если бы это оружие было направлено против Великобритании, и что британские военно-воздушные силы не преминут немедленно использовать имеющиеся в Англии большие запасы газовых бомб для сбрасывания на подходящие объекты Германии…».

«Я думаю, - писал Сталин Черчиллю, - что было бы вполне целесообразно, если бы Британское Правительство выступило в ближайшее время с публичным предупреждением о том, что Англия будет рассматривать применение ядовитых газов против СССР со стороны Германии или Финляндии так же, как если бы это нападение было произведено против самой Англии, и что Англия ответила бы на это применением газов против Германии…».

Важным в послании Сталина было и предложение Черчиллю, из которого следовало, что: «…если Британское Правительство пожелает, СССР готов в свою очередь сделать аналогичное предупреждение Германии, имея в виду возможное газовое нападение Германии на Англию».

Черчилль принял предложения Сталина. 10 апреля 1942 г. британский премьер-министр писал советскому лидеру: «…В начале мая я сделаю заявление, в котором нацисты будут предупреждены о применении нами ядовитых газов в ответ на аналогичные атаки на Вашу страну. Предупреждение, конечно, будет в одинаковой степени касаться и Финляндии, и она также будет упомянута, хотя я не вижу, как мы до нее доберемся».

Британский премьер-министр согласился принять в Лондоне советского специалиста по вопросам противохимической обороны и контрнападения в целях реализации просьбы Сталина о передаче Советскому Союзу некоторых химических средств обороны, а также средств ответного химического удара.

Завершая свое послание, Черчилль сообщал: «…Конечно, если необходимо, то мы до получения сообщения этого специалиста сможем предоставить Вам первым ближайшим пароходом, по крайней мере, тысячу тонн иприта и тысячу тонн хлора. Опрыскивание ипритом представляет большую опасность для войск в открытом поле, чем для жителей в городах…».

Сталин выразил готовность направить в Лондон в качестве своего эксперта по вопросам химической защиты заместителя народного комиссара химической промышленности Андрея Касаткина.

11 мая 1942 г. Черчилль сообщил Сталину: «…Когда я завтра вечером (в воскресенье) буду выступать по радио, я намерен сделать заявление, предупреждающее немцев о том, что, если они начнут химическую войну против русских армий, мы, конечно, сразу же отплатим Германии тем же…».

Черчилль выполнил свое обещание.

14 мая 1942 г. один из резидентов советской разведки, имевший источников в Германии, сообщал в Центр: «…Огромное впечатление на гражданское население Германии произвела речь Черчилля по поводу применения газов против Германии в том случае, если немцы будут применять отравляющие вещества на Восточном фронте. В городах Германии очень мало надежных газоубежищ, которые могут охватить не больше чем 40% населения…».

По оценке этого резидента военной разведки, «…в случае применения Гитлером химического оружия на Восточном фронте в ходе вполне реального ответного удара погибло бы около 60% населения Германии от британских газовых бомб».

Так, благодаря своевременно добытым советской военной разведкой сведениям замысел Гитлера об использовании химических отравляющих веществ в ходе начального этапа Битвы за Кавказ был сорван.

О чем докладывал генерал Осима в Токио?

В первой половине 1942 года военная разведка докладывала в Генеральный штаб о том, что Германия, готовясь к походу на Кавказ, настойчиво стремится расширить свою коалицию и планирует втянуть в войну против СССР Японию и Турцию.

О выжидательной позиции, занятой правительством Японии во второй половине 1941 года, докладывал военный разведчик Рихард Зорге. После того, как Зорге был арестован японской контрразведкой, сведения о военно-политических планах японского правительства докладывали в Центр из Лондона генерал-майор Иван Скляров, из Вашингтона - капитан Лев Сергеев, из Женевы - Шандор Радо. Сведения, поступавшие от этих резидентов, отражали стремление японского руководства утвердиться, прежде всего, на просторах Китая и в Юго-Восточной Азии. Вместе с тем, разведчики сообщали в Центр и о том, что в случае достижения успеха германскими войсками на Восточном фронте, японцы могут вступить в войну против СССР на стороне Германии.

Благодаря достоверным сведениям, своевременно добытым военной разведкой, руководство СССР сдержано реагировало на многие явно провокационные действия Японии, что не позволило японцам найти предлог для вступления в войну.

Гитлер 23 июля 1942 г. утвердил директиву № 45, в соответствии с которой группа армий «Б» должна была стремительно захватить Сталинград, Астрахань и закрепиться на Волге. Вскоре немецкими войсками был захвачен г. Ростов-на-Дону Ворота на Кавказ были открыты. Войска Красной Армии продолжали с боями отходить к Волге.

В реализации плана захвата Кавказа немцам должны были оказать помощь венгерские, итальянские горнострелковые и румынские войска. Об этом в Москву докладывали резиденты военной разведки полковник А. Яковлев из Болгарии, полковник Н. Ляхтеров из Турции и Шандор Радо из Швейцарии.

27 июля 1942 г. германские войска начали наступление. Прорвав оборону Брянского и Юго-Западного фронтов, 6-я полевая армия развила наступление и к середине июля вышла в большую излучину Дона.

Наступление на Кавказ развивалось быстро. Для полной уверенности в победе Гитлеру, видимо, надо было, чтобы Япония начала военные действия против СССР на Дальнем Востоке. Добиваясь этой цели, Гитлер поручил министру иностранных дел Германии И. Риббентропу в начале августа организовать поездку японского посла генерала Осимы на южный фланг Восточного фронта. Немцы хотели убедить японцев в том, что в 1942 году они добьются победы и старались подтолкнуть Японию к вступлению в войну против СССР.

Риббентроп указание Гитлера выполнил. Генерал Осима посетил южный фланг советско-германского фронта, где мог убедиться в том, что германские войска уже захватили Ростов-на-Дону и рвутся к Сталинграду и Кавказу.

После поездки на фронт Осима написал подробный отчет о поездке на фронт и своих впечатлениях. Опытный дипломат и военный разведчик, Осима сообщал в Токио, что немецкие войска хорошо обучены и прекрасно вооружены, в армиях на южном фланге высокий боевой дух, и что офицеры и солдаты не сомневаются в скорой победе над Советским Союзом. Донесение, в целом, соответствовало действительному положению дел в войсках германской армии, но что происходило по другую сторону фронта, Осима не знал.

О поездке японского посла на южный фланг Восточного фронта стало известно советской военной разведке. Был добыт отчет Осимы, направленный им в Токио. На основе этого документа в ГРУ было подготовлено специальное сообщение, которое было доложено всем членам Ставки Верховного Главнокомандования. «…По агентурным данным, заслуживающим доверия, - докладывал И.В. Сталину начальник военной разведки, - японский посол в Берлине генерал Осима донес в Токио о своем посещении по приглашению германского командования южного сектора Восточного фронта. Поездка была совершена с 1 по 7 августа 1942 года на самолете по маршруту: Берлин - главная ставка, Одесса, Николаев, Симферополь, Ростов-на-Дону, Батайск, Киев, Краков, Берлин…».

Осима хотел, чтобы японское правительство приняло решение и начало военные действия против СССР на Дальнем Востоке. Однако Япония выжидала. Японское руководство имело определенные обязательства перед Гитлером, но стремилось в 1942 году решить свои проблемы в Юго-Восточной Азии. В войну против СССР японцы могли бы вступить лишь в случае достижения Германией на Восточном фронте крупного военного успеха. Битва за Кавказ только начиналась. Основные сражения еще были впереди.

Между тем, на южном фланге советско-германского фронта создалась критическая ситуация. Оперативная и войсковая разведка отступавших советских войск не были готовы к действиям в таких условиях. Офицеры военной разведки не думали, что когда-то им придется воевать на собственной территории, поэтому своих резидентур у разведчиков в Ростове-на-Дону, Таганроге, Сальске и других городах не было. Но сведения о противнике требовались каждый день, поэтому за линию фронта, четкой границы которого не существовало, посылались рядовые бойцы, чаще - парни и девушки из казацких хуторов и деревень. Надежда была на их находчивость, ловкость и знание родного края.

Возвращаясь в разведотделы штабов, молодые разведчики сообщали о том, где находится противник, какой занял населенный пункт, и в каком направлении продвигаются его танки. Однако обстановка изменялась быстро. Также быстро устаревали многие разведсведения. Тем не менее, эти сведения представляли значительную ценность, так как помогали командирам избегать столкновений с превосходящими силами противника.

Бои шли упорные, танки противника прошли донские степи и устремились к Волге.

За сообщениями информационных агентств с Восточного фронта следил весь мир. Особый интерес к событиям в районе Сталинграда проявляли правительства Японии и Турции.
Военный разведчик Лев Сергеев, действовавший в Вашингтоне, смог добыть достоверные сведения о том, что в 1942 году японское правительство не планирует начать военные действия против СССР. Донесение Сергеева представляло исключительную ценность, но требовало подтверждения. Данные, подтверждавшие сообщение Сергеева, поступили из ре-зидентуры ГРУ в Токио, которой руководил подполковник К. Сонин, а также от начальников разведывательных отделов штабов объединений Дальневосточного фронта, которые вели непрестанное наблюдение за действиями частей и подразделений японской Квантунской армии, дислоцированной в Маньчжурии. Видимо, победа Красной Армии в Битве под Москвой несколько охладила пыл японских генералов и адмиралов и заставила их более трезво оценивать обстановку на советско-германском фронте. Призывы генерала Осимы были в Токио учтены, но японцы предпочли действовать в Юго-Восточной Азии. Там победы им давались быстрее и легче.

Окончание следует.
Российское военное обозрение № 1 (60) январь 2009
карта сайта | История США |