ЗАПИСЬ БЕСЕДЫ ДИРЕКТОРА ВОСТОЧНОЕВРОПЕЙСКОГО ДЕПАРТАМЕНТА МИД ИЗРАИЛЯ Ш.ФРИДМАНА С ВРЕМЕННЫМ ПОВЕРЕННЫМ В ДЕЛАХ СССР В ИЗРАИЛЕ М.И.МУХИНЫМ



17 мая 1949 г.

По просьбе министра, высказанной в телеграмме, я пригласил советника советской миссии (в отсутствие посла он является поверенным в делах) для передачи текущей информации по ряду вопросов.

Я сообщил о положении дел в Лозанне о событиях последних дней, а также изложил нашу позицию в целом, основываясь на докладе министра в комиссии кнессета по иностранным делам 2 мая 1949 г. Кроме того, я рассказал о том, что переговоры с Сирией зашли в тупик, о крупных американских проектах развития Ближневосточного региона и о завершении переговоров и подписании соглашения о статусе британского представительства в Израиле и нашего в Англии. Сообщая информацию, я упомянул также о том, что министр имел беседу с одним политическим деятелем о Трансиордании.

Я сказал, что в Лозанне мы не готовы вести переговоры со всеми вместе и по всему комплексу проблем. В качестве примера я привел Иерусалим, о котором мы готовы говорить только с Трансиорданией, поскольку все остальные не имеют никакого отношения к городу ни в юридическом плане, ни в практическом. Также я подчеркнул, что никаких переговоров с Сирией не будет до тех пор, пока не будет подписано соглашение о прекращении огня, а это соглашение возможно только после того, как сирийцы освободят ту часть нашей территории, которая находится в их руках. В этой связи я заметил, что, хотя речь идет о сравнительно небольшом участке, он имеет для нас огромную ценность, поскольку дает доступ к контролю над водными ресурсами на севере. Я добавил, что мы готовы прийти к соглашению во всех областях, в том числе и в области экономических связей, и не случайно в состав нашей делегации в Лозанне входит представитель экономического подразделения МИД. Если мы достигнем взаимопонимания в этой области, мы будем настаивать на соблюдении принципа взаимности, включая отмену арабского бойкота, а также поднимем вопрос о евреях, проживающих в этих странах, — о защите их жизни, прав и имущества, о праве выезда в Израиль для всех желающих и праве на вывоз капитала.

Я добавил, что по одной проблеме — проблеме беженцев — мы, видимо, не сможем настаивать на сепаратных переговорах с каждой арабской страной, поскольку в таких рамках эту проблему решить нельзя. Я сказал, что с нашей стороны может быть проявлена готовность на возвращение беженцев с целью воссоединения семей, но и в этом случае мы не гарантируем, что люди будут возвращаться именно туда, откуда они уехали, поскольку во многих случаях эти места уже заняты другими. По сути дела, само их возвращение в Израиль является переселением, а раз так, нет никаких причин предпочитать их переселение именно к нам переселению в какую-либо другую страну. Мы, со своей стороны, готовы оказать помощь, в том числе финансовую, обустройству беженцев в других странах. Оставленное имущество мы будем рассматривать как имущество, подлежащее конфискации правительством (аналогично тому, как это произошло в Пакистане в гораздо больших масштабах). Мы будем готовы признать право на получение компенсации, но только за землю. Со своей стороны, мы предъявим встречный иск и потребуем компенсацию за ущерб, причиненный нам войной. Я рассказал о попытках англичан вернуть себе влияние в Ираке, помогая обустройству беженцев на американские деньги. Таким образом они получают двойную выгоду, помогая и Ираку, и американцам в их экономическом проникновении на Восток. Но у американцев, видимо, другие расчеты, они вовсе не склонны решать проблемы именно по британским каналам. В этой связи я сообщил о существовании плана создать сначала комиссию, а потом крупную компанию для развития Ближнего Востока под патронажем ООН и в сотрудничестве с американскими финансовыми структурами. Во главе этой компании будет стоять представитель США, его заместителем станет англичанин. Это будет очень масштабная программа, которая должна включать также и Израиль. Со своей стороны, я отметил, что у нас нет никаких намерений принимать участие в этой программе (к этой части нашей информации собеседник проявил особый интерес). Возвращаясь к проблеме беженцев, я сообщил о том, что на нас оказывается значительное давление, с тем чтобы мы согласились принять в Израиле значительное количество арабских беженцев. В этой связи я упомянул выводы Хейра, что проблема беженцев не может быть решена в сопредельных странах, если мы не примем несколько сотен тысяч человек.

Особо я остановился на наших отношениях с различными арабскими странами, о нашей готовности как можно быстрее достичь окончательного урегулирования, в частности с Египтом, и о неготовности форсировать процесс подписания мирного договора с Трансиорданией в условиях, когда это означало бы полное признание аннексии «Треугольника». Я отметил, что со стороны Аммана наличествует как раз противоположная тенденция — добиться соглашения с нами так быстро, как только возможно. При этом они подчеркивают, что готовы заключить соглашение независимо от других арабских стран и против их воли. В этом контексте я перечислил ряд конкретных проблем, которые нам следует обсудить с Трансиорданией частично в Иерусалиме, частично в Лозанне. Среди последних — завод по производству поташа, электростанция в Нахарии и т.д. Я сообщил о том, что Трансиордания проявляет особую заинтересованность в Газе и хотела бы получить к ней свободный доступ. Египет, в свою очередь, готов отказаться от сектора Газа, поскольку это для него слишком тяжелое бремя (100 ООО беженцев). По этой же причине ситуация с сектором Газа вызывает существенные трудности и у нас.

В заключение я упомянул о непримиримости позиции арабов, занимаемой как сирийцами, так и трансиорданцами и нашедшей отражение в новых требованиях, выдвинутых после возобновления переговорного процесса в Иерусалиме в рамках комиссии по установлению границ. Рассказал я и о тенденции арабов к совместному выступлению в Лозанне, об их сплочении под англо-американским давлением и о неожиданном отходе от этой линии египетской делегации, заявившей, что она готова обсуждать с нами различные проблемы, если мы сделаем заявление о принципах решения проблемы беженцев. Мой собеседник поинтересовался, чем мы объясняем упомянутую жесткость позиции арабов и какую роль во всем этом играет Англия. В этой связи я рассказал о том, что палестинские арабы — те, кто раньше был против муфтия и кто выступает против аннексии Трансиорданией «Треугольника», — стремятся к созданию там небольшого автономного района, и об их появлении и в Лозанне.

Наконец разговор перешел на заем, который мы бы хотели получить от СССР. Я зачитал соответствующий параграф из протокола беседы Голды Мейерсон с Вышинским. Мухин сказал мне, что министр финансов Израиля говорил с ним об этом и эта тема явилась для него неожиданностью. Я спросил, как, с его точки зрения, можно лучше всего решить этот вопрос, он ответил, что желательно действовать по каналам нашего представительства в Москве, то есть чтобы оно вышло на правительственные структуры, предоставило материалы и предложения. В этой связи я отметил, что мы бы хотели сотрудничать и с ними, и с Западом в равной мере в самых разных областях. В качестве примера я привел решение вопроса о профессиональной подготовке наших молодых офицеров. Я сказал, что в США, похоже, готовы принять наших офицеров на учебу, но мы хотели бы получить такую же возможность и в СССР. В этой связи он сказал, что, без сомнения, в этой сфере у них есть чему поучиться. В самом конце беседы Мухин вновь, как и в ряде предыдущих бесед с ним и с посланником, поднял проблему российского имущества в Израиле. Он просил ускорить процедуру, приводил примеры последствий, вытекающих из неурегулированности этого вопроса. Я вновь объяснил ему, что предложение об отмене указов, введенных в период мандата, уже внесено юридическим департаментом в повестку дня правительства. Как только указы будут отменены, мы вернемся к этой проблеме и сможем найти пути ее решения.

Беседа продлилась примерно час с четвертью.

Ш. Фридман

Советско-израильские отношения: Сборник документов. Т. I. Книга 2: 1941-1953. — М.: Междунар. отношения, 2000.

карта сайта | История США |