ЗАПИСЬ БЕСЕДЫ ПОСЛАННИКА ИЗРАИЛЯ В СССР Г.МЕЙЕРСОН С МИНИСТРОМ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР А.Я.ВЫШИНСКИМ



14 апреля 1949 г.

В первый день праздника Песах мы отправились в синагогу. Сразу же после завершения чтения Торы Голда Мейерсон и я ушли, т.к. нам надо было торопиться на прощальный визит к Вышинскому (в 13.00) .

Когда началась беседа, возникла заминка с языками. Вышинский заговорил по-русски и сказал с улыбкой: «Ну что, говорят, Вы нас покидаете?»

Секретарь его канцелярии Пастоев, сидевший рядом с ним, немедленно начал переводить на английский. Тут я подумал, что останусь без работы. Но Голда ответила на иврите и мне пришлось переводить на русский. После обмена первыми репликами эта история с «перекрестным переводом» повторилась вновь. Наконец, минут через пять, решили положить ей конец. Голда спросила Вышинского, говорит ли тот по-английски: если да, то им вообще не понадобится переводчик. Вышинский ответил, что знает английский, но недостаточно и предпочитает говорить по-русски. В конце концов по просьбе Вышинского всю беседу переводил я, и она шла по-русски и на иврите, причем Вышинский в шутку предупредил, что его переводчик будет следить за моим переводом.

Отмечу, что советские представители на всех официальных встречах и беседах, которые у нас с ними были здесь, говорили только по-русски: видимо, такие у них инструкции. Характерный пример: Власов, глава консульского управления, 9 апреля был у нас на приеме и беседовал с Голдой на очень хорошем английском, но, когда спустя несколько дней мы с ней посетили его офис, он говорил с нами только по-русски.

После обмена полагающимися общими фразами и комплиментами, включая вопросы о функциях Голды как министра труда, было сказано следующее:

Голда: Я хотела бы воспользоваться нашей прощальной встречей, чтобы передать от имени нашего нового правительства, сформированного после выборов, что мы твердо намерены проводить политику нейтралитета на международной арене, не присоединяться ни к одному из блоков и не входить ни с какими государствами в союзы, направленные против третьих стран — особенно против СССР. Во время моей последней поездки на родину у меня была возможность присутствовать на заседаниях кабинета министров, и я с полной ответственностью заявляю Вам, что наше решение сохранять нейтралитет является общим для всех политических сил, разделяющих ответственность за управление государством. Мы хотели бы вновь повторить это Вам и довести до сведения вашего правительства. Сейчас мы можем сказать это с более легким сердцем, чем прежде, поскольку сейчас мы контролируем весь Негев и территорию до самой Акабы. Мы со всей решимостью настроены сохранить независимость и не позволим ни англичанам, ни кому-либо другому иметь военные базы на нашей территории.

Вышинский: Если я правильно понял, существует связь между двумя частями Вашего заявления? А именно: принцип нейтралитета во внешней политике и отказ от размещения иностранных военных баз связаны между собой.

Голда: Совершенно точно. И я должна добавить еще одно. Не секрет, что мы всего лишь маленький остров среди больших и густонаселенных арабских стран. У нас есть большое желание и заинтересованность достичь с ними урегулирования спорных вопросов и обеспечить мир и добрососедство, несмотря на то, что существующие арабские режимы являются реакционными в политическом и социальном плане и не меняются после «революций» — неважно, настоящих или бутафорских. Но даже во имя важнейшей для нас цели — мира мы не откажемся от основных принципов нашей внешней политики, в частности, принципа неприсоединения к любой антисоветской коалиции. Дружба с СССР является нашей принципиальной позицией.

Вышинский: Я был очень рад выслушать это четкое заявление, полностью отвечающее нашим намерениям и принципам.

Голда: Счастлива буду передать Ваши слова моему правительству. Разрешите мне сделать одно искреннее добавление по другому аспекту этой же проблемы. Сейчас, после мировой войны и страшного истребления евреев Европы, когда мы составляем списки тех, кто остался, оказалось, что самая большая еврейская община, несколько миллионов человек, проживает в США. Думаю, Вы понимаете, что мы связаны с американским еврейством миллионами нитей. Мы крайне заинтересованы в стабильных и дружественных связях с государством, гражданами которого они являются. Это тоже принципиальная линия нашей внешней политики, но при всей искренности нашего желания поддерживать тесные связи с Соединенными Штатами мы не потерпим никакого вмешательства извне в наши внутренние дела и сохраним в неприкосновенности нашу независимость и наш нейтралитет. Мы не доктринеры, мы трезвые реалисты, чтобы понимать наше истинное положение, но есть некоторые принципы, поступиться которыми мы не можем.

Вышинский: Израиль — молодое государство. Хорошо, что вы сразу выработали для себя жесткие принципиальные позиции. Мы тоже были в свое время очень слабы и не смогли бы добиться того, чего добились, не будь у нас бескомпромиссной преданности основным принципам, верность которым стоила нам большой крови. Мы прекрасно понимаем, что, формируя свою политику в отношении США, вы должны придерживаться трезвых и реалистических подходов. Мы тоже стремимся к миру с Америкой, поэтому боремся против поджигателей войны, но даже по отношению к последним мы стараемся проявлять терпимость. Нет никакого противоречия между дружбой с нами и дружбой с Соединенными Штатами. Мы никогда не были сектантами, мы прекрасно понимаем необходимость политической гибкости, но все это, разумеется, не должно затрагивать основ. Наша поддержка создания государства Израиль также явилась следствием основных принципов нашей бескорыстной политики.

Голда: Именно так, а не иначе наш народ воспринимает советскую политику с того самого дня, когда вы впервые провозгласили свою позицию по отношению к нашему делу. Поэтому народ Израиля с таким энтузиазмом и с такой симпатией относится к Советскому Союзу. Наверное, с моей стороны было бы дерзостью и нахальством утверждать, что существует много общего между великим СССР и нашей маленькой страной; это проявилось и в борьбе за существование, и в борьбе за определение своей судьбы. Наше правительство имеет коалиционный характер, некоторые партии трудящихся остались вне, однако в кабинете существует большинство представителей рабочего класса, и мы намерены строить Израиль как социалистическое государство.

Вышинский: Действительно, есть определенные аналогии. Я очень благодарен Вам за эти слова.

Голда: А теперь позвольте мне перейти к двум вопросам из другой области:

а) В свое время мы через нашего военного атташе обратились к генералу армии Антонову с просьбой о поставках некоторых видов вооружений и о предоставлении возможности повышения профессиональной квалификации для наших офицеров. Не исключено, что нас ожидает период мира с соседями, но мы обязаны сохранять бдительность и защищать нашу безопасность, а для этого нам следует делать все для усиления и совершенствования нашей немногочисленной армии. Материалы по проблеме поставки вооружения были переданы в свое время г-ну Бакулину. Мне бы хотелось привлечь Ваше внимание к этому вопросу.

б) За 7 месяцев работы нашего дипломатического представительства в Москве мы сделали первые шаги в области развития торговых связей. По нашим масштабам мы закупили в СССР немало — больше, чем за несколько предшествующих лет. Мы встретили позитивное отношение со стороны советских внешнеторговых организаций. Но нынешний уровень развития торговых отношений нас не удовлетворяет, мы бы хотели расширить их, причем намного. Однако здесь мы сталкиваемся с ограниченностью наших финансовых возможностей, мы нуждаемся в значительных кредитах, причем долгосрочных. Как Вам известно, мы получили заем в США, на чисто коммерческой основе, без каких бы то ни было политических условий. Однако мы бы не хотели ограничиваться Америкой, мы заинтересованы и в торговле с СССР, разумеется, также на условиях долгосрочного кредита.

Вышинский: Что касается военных поставок — я просто не в курсе событий, потому что много времени находился в поездках по Европе. По-видимому, этим занимались наши оборонные учреждения. Постараюсь выяснить. Но Вам должно быть ясно, что это проблема, сопряженная с немалыми сложностями и опасностями. Стоит нам передать вам один пистолет, а скажут, что продали вам атомную бомбу. Да еще начнутся комментарии об «особом аспекте» этой сделки: дескать, намечается создание альянса СССР—Израиль, поскольку эти страны объединяет Карл Маркс, социалист и еврей, и вот-де возникает агрессивный союз для целей разрушения. О Карле

Марксе мы уже много всякого наслушались от Макнейла и Бевина. Кстати, похоже, что этот последний, Бевин, только от нас в Париже узнал ужасную вещь, что могила и памятник Карлу Марксу находятся в самом сердце Лондона. Единственное, чем его удалось успокоить, так это объяснить, что Маркс уже умер.

Голда: Не уверена, что Бевин вообще способен разобраться в таких сложных материях, как Маркс.

Вышинский: Да, разные министры бывают. Даже душевнобольные, вроде Форрестола, как теперь оказалось. Зато выяснилось, что он настоящий республиканец — поскольку «без царя в голове».

Возвращаясь к военным проблемам, постараюсь выяснить детали. А что касается торговли, мы заинтересованы не только продавать, но и покупать. Поговорю на этот счет с Меньшиковым (новый министр внешней торговли, вместо Микояна. — М.Я.).

Голда: Теперь, в заключение, разрешите мне поставить перед Вами еще один, особый вопрос. Он не касается напрямую вашего правительства, но мы ищем помощи из всех возможных источников, и я осмелилась обратиться к Вам. Я имею в виду проблему репатриации евреев из Румынии и Венгрии. СССР поддерживает отношения тесной дружбы с этими странами, и мы просим оказать на них дружеское воздействие по вопросу о репатриации. Наше государство было создано для обеспечения репатриации, и оно будет существовать только при наличии масштабной и быстрой репатриации. При всей важности и оперативности наших усилий по репатриации евреев из Марокко, Туниса и Алжира мы не сможем успешно строить государство, опираясь только на выходцев из этих стран. Если мы не получим в самое ближайшее время значительной демографической подпитки для заселения пустующих земель, никакого мира не будет. В Румынии и Венгрии живут полмиллиона евреев. Часть из них (специалисты) необходима, разумеется, для обеспечения экономической жизни этих стран. Пусть эти люди останутся там, где живут. Другая часть не хочет никуда ехать — и не поедет. Можно понять, что существует ощущение неудобства от непрекращающегося эмиграционного процесса. Так давайте установим крайнюю дату: кто не выехал до определенного числа — остается. Но пусть тем, кто не является необходимым для этих государств и хочет уехать, предоставят для этого какой-то период времени.

Вышинский: Вы затронули самую сложную и запутанную проблему. Я уже говорил об этом с г-ном Шареттом, тогда его фамилия была Шерток, но это сути дела не меняет. Мы все подробно обсудили в Париже. Разговор состоялся в один из воскресных дней, оба мы были свободны от текущей работы и могли посвятить обсуждению этой проблемы достаточно времени. Я тогда объяснил г-ну Шаретту, почему мы не можем вмешиваться. Я прекрасно понимаю, что Израилю крайне необходима массовая репатриация. Это вполне естественно. Но поймите, что Венгрия и Румыния тоже новые страны, они сейчас переживают период возрождения. Там тоже каждый десяток рабочих рук на вес золота. Конечно, по сравнению с Израилем, это большие и густонаселенные страны. Но знаете поговорку: богач над пятачком трясется больше, чем нищий над рублем? Другими словами, это не просто вопрос арифметики, это важная политическая проблема. Румыния и Венгрия ведут сейчас борьбу против очень сильной внутренней реакции. По сравнению со всеми остальными евреи как раз больше всего преданы новому строю: они тяжко страдали от Хорти, Антонеску, Брэтиану и т.п. и сейчас больше других заинтересованы в установлении новых демократических порядков. Полмиллиона преданных граждан — это не мелочь. Я не говорю, что следует вообще запретить выезд оттуда евреев, тем более, я не говорю этого от имени своего правительства. Но я счел необходимым повторить доводы, которые я приводил г-ну Шаретту и которые кажутся мне весомыми и сейчас. В любом случае — эта проблема представляется мне очень сложной. Мы с Вами сейчас говорим открыто, без излишней дипломатии — я просто хочу объяснить, в чем тут трудность.

Голда: Мне остается только просить Вас вновь обдумать этот вопрос. А сейчас я должна сказать Вам «шалом» и пожелать всего хорошего. У меня нет слов, чтобы выразить благодарность за приветливое и дружеское отношение, с которым я сталкивалась здесь буквально на каждом шагу. Период моей работы в Москве навсегда останется в моей памяти как особая привилегия, как своего рода компенсация авансом за ту тяжелую работу, которую мне придется вести, возвратившись на родину.

Вышинский: Я благодарю Вас за теплые слова и прошу передать мой личный привет г-ну Шаретту. Сейчас мы все трое министры, а г-н Шаретт наш общий знакомый. Вы можете передать эти слова и как бывший посол своему бывшему министру. Рад отметить, что Ваше пребывание здесь было для нас весьма приятным.

Советско-израильские отношения: Сборник документов. Т. I: 1941-1953. — М.: Междунар. отношения, 2000.

карта сайта | История США |